Не смей делать мне больно - стр. 13
Солнце низко зависло над горизонтом, озаряя потемневшие воды багрянцем, и в этом мерцающем пламени огненных бликов вдалеке виднелись две головы, плавно приближающиеся друг к другу.
– Ещё сок? – плюхнулся рядом Эдуард, подзывая официанта щелчком пальцев. – А лучше давай что покрепче за знакомство. Выпьем, расслабимся, подружимся.
Как хотел дружить жених Влады, было видно невооружённым глазом. Хватило моего скудного опыта в общение с обольстителями, чтобы просечь исходящую от него похоть. Стало противно от этой парочки. Конечно, я слышала о свободных отношениях между партнёрами, знала и о свингерах, развлекающихся с такими же извращенцами, но по мне ведь было видно воспитание в строгих традициях, и от наглости Эдика накрыло гадливостью.
Встала, демонстративно окатив мужчину брезгливостью, перемешанной с возмущением, забрала сумку и пошла прочь, не желая участвовать в разворачивающейся охоте.
Пока поднималась в номер, подспудно ждала услышать шаги Артура. До последнего надеялась, что, увидев, как я ухожу, муж побежит за мной. Глупая… У него там десерт вкуснее и интереснее, а я, всего лишь, привычный кусок мяса с овощами, лежащий каждый ужин на столе.
Добралась до ванной, встала под душ, не сняв купальник, и отпустила себя, заливаясь слезами. Верила, что горячая вода смоет грязь от липкого взгляда чужого мужчины, что туда же в слив стекут злость и обида, но в груди разгорался вулкан, готовый вырваться лавой проклятий.
Завернувшись в халат, опустилась на кровать, свернувшись калачиком. Снова было зябко, не смотря на жару и выключенный кондиционер. Холод аккумулировался где-то внутри, вымораживая всё живое в теле. Я ждала… Час… два… три…
За окном толстопузая луна сменила розовощёкое солнце, чёрный шёлк заискрился миллионами звёзд, музыка из ресторана стихла, позволяя слышать шелест волн. Кажется, я уснула под их мерное качание и проснулась от хлопка двери.
8. Глава 8
Артур был пьян, вернее, пьян в дугорину и еле стоял на ногах. Не удивлюсь, если он рухнул несколько раз, пока поднимался в номер. Дубин, конечно, позволял себе раньше выпить пару бутылок пива или стопку-две чего покрепче, но чтобы до состояния «в слюни» и «на рогах», такого за ним не водилось.
Наверное, я бы подорвалась с кровати, устроила скандал, высказала бы всё, что передумала за те несколько часов ревности и одиночества, но слова мамы ядовито всплыли в памяти. «Нет смысла вести беседы с нетрезвым человеком. Он всё равно ничего не услышит и не поймёт. Дождись, пока отоспится, переболеет последствия, а потом выговаривай то, что считаешь нужным» – учила она, подавая отцу после деловых встреч воду с таблеткой от похмелья.
Не шевельнулась, чтобы не выдать своё пробуждение и не нарываться на бесполезное общение. Затаив дыхание, дожидалась пока муж разденется и уляжется в постель. Только на раздевание у него не хватило сил, так и завалился в мокрой одежде, испачканной песком. Тишину спальни огласил одиночный шлепок упавшего тапка, и тут же по стенам номера прокатился душераздирающий храп.
Повернулась к Дубину и выругалась, шипя не хуже разъярённой кошки. Сквозь алкогольный выхлоп сложно было не почувствовать солёную сырость океана и приторные, сладкие духи Влады. Со злостью ткнула его в бок, надеясь оставить синяк, скатилась с кровати, чуть не упав на пол, забрала подушку с одеялом и ушла в гостиную, сгорая от ревности. Было или нет? Переспал он с соседкой или не успел? Эдик присутствовал, или они вдвоём обрабатывали Владу?