Не разбивай моё сердце - стр. 22
Ни один мускул не дрогнул на лице этого чудовища. Только что Борзов своими руками убил пса. Да, тот напал на меня и разодрал мои единственные кеды. Но чтобы холодно застрелить живое существо?...
— Идешь? — скучливо спрашивает.
Застыла, как громом пораженная. Не знаю, что представляет для меня большую опасность: бездомные бродячие псы или Ян Борзов?
— Ты знал, что они будут здесь? — не своим голосом спрашиваю. Моя спина еще прижата к воротам, и вот было бы здорово пройти сквозь них.
— Разумеется. Это наши собаки, и они охраняют нашу территорию.
— Но... — заикаюсь.
— Ты про городские слухи? — Ян, взглянув на чистое небо, что в наших краях редкость, медленно возвращается ко мне. — Ты такая доверчивая, Лика. Чистая, невинная.
Борзов ошпаривает взглядом. Кружит по моему лицу с каким-то неприкрытым голодом. Ненормальность происходящего лишь сильнее подталкивает к мысли: что я здесь делаю? Как одурманенная стою в парах его парфюма, под магией его блекло-серых глаз.
А если он колдун?
Паралитический яд. Молниеносный удар высоковольтным проводом.
— А парни, про которых ты говорил? Они упали с крыши, и...
Ян хмыкает и смачно скалится в ответ. Большой, сильный монстр.
— Смельчаки и безумцы еще остались. Идем, Лика, — протягивает свою лапищу. Она выглядит по-мужски большой. Ни шерсти, ни когтей. Человеческая. Но именно ей он держал оружие и без капли жалости выстрелил.
Если вложу в его руку свою ладонь, кровь того пса будет и на моей коже.
Ян злится, когда не получает желаемого. Поэтому хватает меня за руку и тянет на себя. Безвольно следую за Борзовым, едва поспеваю. Шагищау него те еще.
Вопреки моим ожиданиям, ладонь бандита горячая и сухая. Внезапно спустившееся на меня чувство, поражает своей невероятностью: когда он держит меня — я в безопасности.
Боже... Ну это чистая нелепость.
Мы идем по заросшей травой плитке к главной проходной. Кое-где пробиваются уже маленькие деревья, а бордюр утонул в кустах сирени. Жаль, она давно отцвела.
Одна из собак продолжает следовать за нами на расстоянии. Не лает, но тяжело дышит. Это тоже пес. Черный с белым, но чертовски грязным брюхом.
— Я боюсь собак, — зачем-то решаюсь сознаться.
Показать свои слабости врагу — страшная ошибка. Но Ян... Он враг? Или безумный друг?...
— Жаль. — Отвечает без интереса.
Начинаю думать, это такая манера общения. Сомневаюсь, что братья Борзовы вообще научены общаться по-человечески, делиться чувствами и переживать за кого-то.
— А ты? Боишься чего-нибудь?
Ян замедляется и затем останавливается. До главных дверей, ведущих на старый завод, какой-то метр. Меня сковывает леденящий ужас и подгорающее любопытство: что там стало в стенах некогда чудесного места.
— Нет, — с легкостью отвечает.
И даже как-то верю.
— Это странно. Нельзя ничего не бояться, — продолжаю наседать. Мне бы помолчать, но моя рука продолжает оставаться в плену его теплой ладони, и я поглощена мнимым чувством безопасности.
Ян меня не тронет.
Пока...
— Есть же страх смерти, страх высоты, что тоже идет от глубинного страха смерти... Пауки, пресмыкающиеся. Кто-то боится зеркал, голубей... Красивых женщин.
Борзов, сморщившись, отворачивается.
— Глупцы, — делает шаг и открывает тяжелую скрипучую дверь.
Носовые рецепторы тут же улавливают запах сгоревшего дерева, расплавленного пластика и сырости. А раньше пахло ванильными сладкими булочками из столовой на первом этаже.