Не пей вина, Гертруда - стр. 11
– Ты выпей, Валера, а я уж не буду… Боюсь, и без того удар хватит, разнервничалась. Выпей, и пойдем с тобой потихоньку… Там ведь такси ждет. А дома я стол накрыла, посидим, помянем. Пойдем…
Валера успел опрокинуть в себя полный стаканчик, выдохнул сипло. Зинаида Ивановна тут же уцепилась ему под руку, грузно развернулась, пошла по дорожке прочь. Женя проговорила тихо:
– Ну вот, Ладка, опять тебе влетело по первое число… Я утром как увидела ее, сразу поняла, что она не с той ноги поднялась. И потому тебе даже звонить не стала. Думала, может, забудешь про годину… А ты тут как тут!
– Да как же я могла забыть, Жень? Я хоть когда-нибудь забывала?
– Нет… Нет, конечно. Надо было мне тебя предупредить, что ли…
– О чем предупредить, Жень?
– Ну, что Зинаида не в духе… Чтобы ты после нас на кладбище поехала. Видишь, как все плохо получилось.
– Да ладно, переживу. Не впервой.
– Конечно, переживешь. Тебе что, с этой Зинаидой Ивановной детей крестить?
Лада взглянула на подругу коротко, отвела глаза. Женя проговорила виновато:
– Ой, опять я что-то не то брякнула, да? Про детей-то…
Лада лишь пожала плечами, ничего не ответила. Чтобы выйти из неловкой паузы, Женя вздохнула насмешливо:
– А мой-то, мой-то Валерка… Видела, каков? Лишь бы за бутылку схватиться быстрее, был бы повод! С утра уже копытом бьет в нетерпении. Ну вот что ты с ним будешь делать, а? Так и живу в этом во всем…
– Ладно, Жень… Ты догоняй Валеру с Зинаидой Ивановной, а то она и на тебя тоже обидится. А я тут еще побуду немного. Вдвоем с Алешей побуду.
– Ага, поняла… Я потом тебе позвоню или в гости вечерком выберусь. Давно не встречались. Поболтаем…
Женя ушла, и стало очень тихо, лишь было слышно, как ветер перебирает листья кладбищенских берез. Алеша по-прежнему смотрел на нее с улыбкой, как ей показалось, виноватой немного… Мол, не обращай внимания на мать, не обижайся. Надо же ей в кого-то материнской болью плеснуть…
– Да я не обижаюсь, Алеша, что ты… – произнесла тихо и улыбнулась. – Я ж все понимаю. Может, и впрямь твоей маме легче немного станет. Пусть, пусть… Главное, ты спи спокойно, не переживай ни о чем. Я помню тебя, Алеша. Прости меня, прости…
И снова тишина, и снова ветер слова ее подхватил, унес куда-то. Постояла еще немного, потом поклонилась, проговорила тихо:
– Прости меня, Алеша, прости. Пойду я… Редко к тебе прихожу, милый мой, родной. Пойду…
Повернулась, пошла по дорожке к выходу. На душе было грустно и неприютно, очень хотелось поплакать. Или выговориться хотя бы. Надо и впрямь Женьку в гости позвать, давно не встречались. Близкие подруги все-таки…
В магазине ее ждал Яша. Сидел за ее рабочим столом, смотрел в экран компьютера. Не отрывая глаз от монитора, спросил недовольно:
– Где тебя носит, интересно? Даже никому не сказала, куда поехала… И на звонки не отвечаешь! Любовника, что ль, завела?
Яша хохотнул коротко, давая понять, что это у него шутка такая. Что на самом деле у него не может быть никаких подозрений, откуда?
Ей даже обидно стало. Что, совсем она в тираж вышла, что ли? И потому ответила немного с вызовом:
– На кладбище я была, Яш. Сегодня година по Алеше, я всегда в этот день на кладбище езжу.
– А… Понятно… И что, плачешь там, наверное? Жалуешься погибшему жениху на свою горькую судьбинушку? Что плохо живешь, что жемчуг у тебя мелок?