Не отпускай моей руки - стр. 43
– А в кузне такое будет? – спросила с тревогой Эллия, следя за рукой пленного графского сына, рисующей на земле.
– Обязательно будет, – заверил её Арольд.
– Хорошо. Подождите. Я найду и принесу.
Эллия поднялась на ноги и прихватила свою лампу.
– Не торопитесь, главное – найдите то, что нужно.
– Постараюсь.
Эллия ушла в сторону кузни, и Арольд провожал, покуда мог, огонёк лампы глазами. Сердце стучало в груди так громко, что казалось, от его ударов всё тело дрожит, вздрагивает с каждым ударом сердца. Никогда такого не было до этого.
Он попытался шевельнуть пальцами левой руки. Как они там? Смогли ли зажить? Как же сейчас ему нужна вторая рука! Кто бы это знал! А если снять этот бинт? Будет ли рука послушна и сумеет ли справиться? Время ещё не прошло. Тот монах говорил: месяц, а лучше подольше. А сколько прошло? Знать бы точно, какой сегодня день…
И эта Эллия… Она удивила его, она очень-очень удивила его. Он думал о ней, вспоминая её лицо, до самого момента, пока она не вернулась снова. Показала то, что принесла.
– Я правильно нашла? Вот это надо было?
– Всё правильно. Мне нужна будет ваша помощь со светом.
Арольд сел на землю и вытянул ногу с цепью, провернул кольцо кандала, чтобы найти штифт, и подтянул ногу к себе. Как же неудобно это делать на себе! Да когда и рука ещё вторая толком нерабочая! Эх, неужели всё насмарку?
– Давайте, я помогу? Говорите, что мне делать!
Она сидела рядом, держа свет, и испуганно вжимала голову в плечи, когда в небе сверкала очередная молния.
– Зубило… Его надо держать прямо и крепко, чтобы я мог ударить по нему молотом. Понимаете? Я буду сильно бить, важно, чтобы вы не дрогнули, иначе я попаду либо вам по рукам, либо себе по ноге, и к сломанной руке у меня будет ещё и сломанная нога. Понимаете?
Она глядела на него тревожно и с испугом, понимая всю серьёзность, но отступать не собиралась, и от этого в сердце Арольда даже родилось уважение к ней. К ней – к дочери врага!
– Хорошо, – она кивнула, – я постараюсь…
– Постарайтесь, пожалуйста, иначе будет больно, сильно больно… либо мне… либо вам…
Эллия кивнула, понимая всё. Светильник пришлось поставить на землю. Арольд очень аккуратно всё перепроверил, находя расклёп на штифте почти наощупь, упёр в него острый зуб зубила и глянул в лицо графской дочери, шепнул:
– Держите вот так, крепко и прямо… двумя руками…
Он пытался помогать своей перебинтованной рукой, но, когда Эллия крепко вцепилась обеими ладонями, всё же отпустил металлический стержень зубила.
– Готовы? – переспросил, перехватывая рукоять тяжёлого молота в правой руке, ждал очередного раската грома и стискивал зубы от напряжения. Только бы она справилась, только бы…
И тут сверкнула молния прямо над их головами, а потом почти сразу – гром! Эх, как же он внутри порадовался, что не ударил во всю силу! В последний момент руки девушки дрогнули, и зубило ушло вбок, молот скользнул по нему и опустился на ногу…
– Чёрт! Чёрт! О, Господи! Боже… Боже мой… – невольно вырвалось у Арольда, он бросил молот и закусил зубами кожу на тыльной стороне ладони, чтобы не закричать от боли во весь голос. А на глазах сами собой слёзы навернулись. Как же больно… Как больно… О-о-о!
Только потом он услышал, как рядом извиняется эта бестолковая дочь графа Годвина: