Не оставляя - стр. 37
Когда я вернулся, небольшое блюдо с жаренными на гриле золотистыми кусочками цыплёнка уже ожидало меня, благоухая дивным дразнящим запахом. Рядом в стеклянной вазочке источал тонкий аромат свеженарезанный овощной салат, – но взгляд уже перескакивал на охлаждённый персиковый компот в запотевшем граненом стакане, и рука тянулась отведать его в первую очередь. А посреди всего этого аппетитного яства на белом блюдце лежал поджаристый пирожок.
Стелла через тонкую трубочку пила фруктовый коктейль со льдом и улыбалась своей загадочной полуулыбкой.
– Пирожок с повидлом любишь? – глядя на меня и потягивая свой коктейль, мило спросила она. В её голосе звучала такая же тонкая улыбка, что была и на губах.
– Люблю, я сейчас всё люблю, – скороговоркой произнёс я, сразу же без жеманства накинувшись на еду, не забыв перед этим спросить ее, почему она заказала себе лишь фруктовый коктейль.
– Я сыта, – ответила она, допивая свой охлаждённый напиток.
– А что, тебе в отличие от меня вполне хватило запаха пирожка в автобусе?! – сострил я, вмиг расправившись с нежными кусочками очень сочного мяса и приступая к пирожку.
– Я успела поесть дома, – нараспев как будто самой себе сказала она, посмотрев при этом на свои миниатюрные часики.
– Ты, наверно, спешишь на свидание, а я тебя сильно задерживаю, – попробовал пошутить я, но от этой своей шутки перестал даже жевать пирожок. Я произнес это, тревожно переводя взгляд с микроскопического золотистого циферблата её часов на её лицо.
– А вот это, дорогой Андрюша, не твоё дело, – помедлив, ответила она, глядя на меня своим немигающим месмерическим взглядом.
Она произнесла начало фразы почти так же и с такой же интонацией, как и моя тётушка, что меня начало выводить из себя.
– Нет, ты ответь мне, я хочу знать! Я это хочу знать! – запальчиво обратился я к ней.
– А если я тебе не скажу, ты будешь следить за мной?! – Стелла, не отрывая от меня своего взгляда, встала со стула.
– Ты сама следила за мной в автобусе и выследила, что я голодный, – всё так же запальчиво, произнёс я.
Она, тонко усмехнувшись и взяв свою сумочку, вышла из-за стола и, обернувшись, бросила мне на прощанье, что я много о себе воображаю.
И я, понимая, что в разговоре взял где-то совершенно не тот тон, уже жалел о своей несдержанности. «Дурак, – подумал я о себе, – куда подевалась твоя уравновешенность и спокойствие в любых ситуациях».
Выскочив вслед за ней из кафе, я обнаружил, что она стояла рядом с дверью, прислонившись спиной к стене, словно поджидая меня в засаде.
– Стелла, прости, я погорячился, – начал было я.
Но она не слушала меня:
– Я так и знала, что теперь ты будешь преследовать меня, ходить по пятам, мальчишка!
– Стелл, ну погорячился я, характер у меня такой. Давай не будем…
– Ну хорошо! – вдруг примирительно сказала она, опять посмотрев на свои часики. – Дай слово, что ты не будешь меня преследовать и следить за мной. И не будешь вести себя как вспыльчивый глупый мальчишка.
– Стелл, ты меня обижаешь, я не мальчик, – неуверенно пытался я укорить её за такое обидное сравнение.
– Так ты даёшь слово? – она посмотрела на меня в упор.
– Ну, даю, – помедлив, сказал я, тоскливо глядя на её красивые загорелые лодыжки и чувствуя, что она становится всё недоступней мне.
– Смотри же, ты дал слово!