Не нужные для босса. Семья на заказ - стр. 27
— А мы домой когда пойдем?
Приседаю на корточки перед малышкой. К себе ее привлекаю, вдыхая такой родной запах.
— Сонь, мы тут пока поживем. У дяди Егора дома, хорошо?
— У дяди Егола?
— Да. Потом переедем в другую квартиру. Надеюсь, она будет близко к садику, хорошо?
Соня гладит волосы куклы маленькими пальчиками, а после вдруг взгляд серьезный на меня переводит.
— Это потому, что папа меня не любит, да?
Прикусываю губу. Мы старались не ссориться при ребенке. Откуда она вообще знает это все?
— Нет, конечно, ты что! Папа просто… поживет отдельно. Он очень тебя любит, он будет приходить к тебе. Хорошо?
— Угу… — мурчит мой котенок, и мы обе знаем, что никто к Соне приходить не будет. Сергей ни разу ее в садик не отвозил. Ни разу не гулял с ней один, и порой мне казалось, что он просто незнакомый дядя для моей дочери, и я не знаю, когда это все упустила.
Это было видно уже в первые дни после ее рождения, когда муж посмотрел на нее впервые. Я думала, что хотя бы на руки возьмет, но не взял ни через неделю, ни через месяц. Уехал в свою командировку, а я глотала слезы, не понимая, чем ему не понравился ребенок.
Соня родилась здоровой, симпатичной, никаких проблем, кушала хорошо, плакала редко, тянулась к отцу, которому оказалась просто не нужна. Развлечения с друзьями Сергею были нужнее. Я теперь это отчетливо понимаю.
Надо было сделать это раньше, развестись с ним, вот только я боялась. И сейчас боюсь. Остаться ни с чем, с ребенком, без образования, без стабильной работы, поддержки, но я уже приняла решение.
Сергей сегодня едва не покалечил меня, а если бы это Соня увидела… А если бы попала ему под руку. Нет! Нельзя так больше. Просто невозможно.
Пока Айдарова нет, знакомлюсь с домом лучше. Здесь все просто блестит, и мы невольно с Соней переглядываемся. Здесь не то что никто никогда не сидит, не отдыхает, тут даже пыль боится летать. Какой-то музей, а не дом, огромный, светлый, просторный.
— Мама, давай в плятки поиглаем!
— Хорошо. Только не бегай тут, пожалуйста. Дядя Егор очень любит порядок.
— Я буду остоложно… Чтобы Длакончик не селдился.
Дочка встает на носочки, прыгая, как маленькая зайка.
— Ты мое чудо родное.
— Мама, считай! Я плятаться буду!
Наконец глазки Сони загораются, и я отворачиваюсь, начиная считать.
— Раз, два, три…
Соня радостно вскрикивает и несется ураганом мимо меня. Проходит всего десять секунд, прежде чем на весь дом раздается жуткий треск, и я в ужасе поворачиваюсь, ища ребенка глазами.
***
— Соня? Соня, где ты?
Хлопает входная дверь, и через секунду я вижу Айдарова с папкой бумаг в руке.
— Что случилось, почему ты не в постели?
Строго, как начальник, хотя он же и есть мой босс.
— А почему я должна там быть?
— Потому что у тебя сотрясение мозга, а твой мозг мне еще пригодится! Тебе плохо? Почему ты встала?
— Нет, мы просто играли.
— Мамочка… — из коридора доносится тихий тревожный голосок, на который мы идем вдвоем с Айдаровым, и от увиденного у меня просто замирает сердце.
— Соня, нет, не трогай!
Быстро ее осматриваю. Мой лучик стоит босиком у кучи острых стеклянных осколков. Что-то разбилось. Кажется, ваза упала с полки, на которую дочь хотела залезть, и вот-вот Соня пошлепает по стеклу ко мне.
— Стой! Ребенок, не шевелись! — басит Егор Григорьевич, подходит в туфлях и быстро вытаскивает Соню из этого вороха стекол. Передает мне прямо ее на руки.