(Не)настоящая мать - стр. 7

– Вы подходите, – сказала врач.

– Я знаю, – ответила Кристина.

Когда Никита впервые заговорил о Лизе, Кристина уловила в его голосе ту же ноту, что была в её собственном – когда она говорила о Петьке.

Вину.

Она не сопротивлялась его интересу.

Если бы он сделал шаг – она бы ответила. Но он сбежал в Мексику.

Она лежала на диване в московской квартире, положив руку на заметно округлившийся живот, и слушала запись: голос Никиты, смешанный с шумом дождя.

– Глупо, – прошептала она.

Но сохранила файл в папку с названием «Опасные частоты».

Звонок раздался в восемь утра.

Кристина спала чутко, особенно сейчас, когда каждый толчок малыша внутри неё отзывался то внезапным страхом, то странным умиротворением. Это не зависело от неё. Она чувствовала себя одним целым с этой новой жизнью внутри неё, малыш жил, потому что она сама жила и кормила его собой с первого дня существования.

Телефон вибрировал на тумбочке, и прежде, чем ответить, она машинально нажала запись на диктофоне – привычка.

– Алло?

– Кристина, это Любовь Васильевна Сердюкова, – голос директрисы агентства был ровным, будто она диктовала отчёт, – вам нужно срочно приехать в офис.

– Срочно? В Офис?

– Да.

– Но… что, нельзя хотя бы сообщить причину такого срочного визита?

– Это касается генетических родителей ребёнка.

Холодный укол в живот. Кристина села на кровати, одной рукой упираясь в матрас. Опять что-то кольнуло. Странная какая, эта Сердюкова.

– Что случилось? – еле выговорила.

– Приезжайте! – разъединилась.

Выпила воды, почистила зубы, причесалась, бросила в сумку яблоко, натянула спортивны костюм.

Сердюкова сидела за стеклянным столом, её идеальный французский маникюр постукивал по папке с гербовой печатью.

– Никита и Лиза погибли, – без обиняков, без «успокойтесь, присядьте» – шарах!

Чёрствая, жестокая, безразличная к судьбам людей, которые рядом. Кристина – это просто клиент, она просто составляющая бизнеса. На всех сострадания не хватит. Их много, а она одна.

Кристина не дышала. Полу прикрыла глаза, чтобы не видеть это чудовище перед ней.

– В Мексике. Вертолёт. Внутренний рейс. Экскурсионный. Туман, – ей было лень говорить и повторять то, что ей сообщили из турагентства. Нервничать не хотелось.

– Когда?

– Вчера.

– Почему мне не сказали сразу?

– Были юридические формальности. На мой взгляд, вам сказали сразу, куда ещё быстрее? – Сердюкова отодвинула папку, – Теперь ребёнок, которого вы вынашиваете, остался без официальных родителей. Профессиональные риски, так сказать.

Вот ведь гадина! Откуда только появляются такие железные твари?

Кристина почувствовала, как что-то горячее и тяжёлое подкатывает к горлу.

– Я…

– Вам нужно подписать дополнительные бумаги. До родов.

– Какие бумаги?

– Об отказе от претензий на наследство. И о согласии на передачу ребёнка ближайшим родственникам.

Кристина встала. Встала, но голова немного кружилась.

– Вы что, думаете, мне нужны их деньги? Я об этом даже никогда не думала.

– А я думаю. О процедуре.

– Я никак не могу прийти в себя, вы это понимаете? Вы звоните мне внезапно и говорите, что родители моего ребёнка мертвы, как будто сообщаете о задержке рейса!

Сердюкова не моргнула. Этого только не хватало – нервных срывов и истерик.

– Вы слишком эмоциональны. Вам вредно волноваться.

Кристина схватилась за живот. Острая боль пронзила низ спины. Она опустилась на стул.