Не надо боли - стр. 27
И преступник заглатывает наживку. Он отвлекается, рука на моей шее становится слабой, и я резко падаю на пол, прикрывая голову. Кажется, разбиваю колени.
Крики, выстрелы, звук битого стекла. Хотя, может мне все это кажется?
Сначала думаю, что меня убили, потому что тело становится легким и невесомым, но потом приходит понимание – Ренат несет меня на руках. Уносит меня оттуда.
– Живая? – прижимает к плечу мою голову.
– Да-да, живая. Боже. Я… скажи, я все правильно сделала?
– Ты умница, Эмилия. Я тебя недооценивал. Литвинова!..
Я слабо улыбаюсь этой резковатой похвале.
На улице дождь, серо, мрачно.
Страшно до того, что дыхание вновь сбивается.
Когда мы заходили в отделение банка, было солнечно, жарко и безопасно.
Это новый жизненный урок.
Мир меняется. В секунду меняется, как и погода.
А защищают нас такие суровые мужчины в погонах, как мой отец и Ренат. Может быть… они не самые лучшие люди, не идеальные родители, не всегда вежливы, но работу свою знают. И да, она оставляет неизгладимый след, потому что и Аскеров, и папа по-хорошему жестокие. Жестокость вообще бывает разной.
Во благо тоже случается: чтобы защищать свое, надо иметь острые зубы. Здоровая агрессия, не более.
– Я сейчас вернусь. Полчаса. Опросить всех заложников и сотрудников, к Минниханову приставить наших, в идеале, чтобы МВД самоустранилось. – раздает короткие, точные указания.
Спрятав лицо на широкой груди, даже не пытаюсь разглядеть кто нас окружает и с кем именно он разговаривает. Капли дождя раздражают кожу. Чувствую, как платье начинает липнуть к спине. Белая рубашка Рената тоже мокрая насквозь. Я цепляюсь за ее ткань, тереблю жесткий воротник, поигрываю верхней пуговицей.
Просто, чтобы отвлечься и почувствовать, что все закончилось.
Все закончилось.
Прикрываю глаза и едва сдерживаю слезы, оставляя их навсегда внутри.
Я не жертва. Я – не жертва.
Если же я хочу ей стать, то только как сегодня – по собственному желанию. Никто не сможет сделать меня слабой.
– Аккуратно, – тихо предупреждает Ренат.
Прижимаю голову к груди. Оказавшись на ледяном, кожаном кресле, ежусь от холода. Хочу обратно, прижаться к горячему телу, чувствовать защиту, быть его частью.
Дурость!
Молча наблюдаю за тем, как Аскеров отправляется в сторону навеса, под которым находится много людей. Почти все они одеты в форму.
– Возьми, – возвращается с пиджаком.
– Спасибо.
Сузив глаза, Ренат осматривает мои лицо и шею. Я только сейчас замечаю, что его рубашка испачкана моей кровью.
– Я тебя пристегну, – сообщает, вытягивая ремень безопасности.
Когда нависает надо мной, я двумя руками обнимаю крепкую шею и слышу, как щелкает замок. В нос проникает невероятно мужественный аромат туалетной воды.
Или так пахнет его кожа?..
Я не знаю.
– Ну чего ты, напарница? – грубовато спрашивает Аскеров, размещая ладонь у меня на затылке. Гладит с нажимом. Не так, как вчера ночью. Эмоциональнее. – Все-таки реветь собралась?
Мотаю головой и отстраняюсь. Наши глаза сталкиваются. Я тону в его омутах, обрамленных тоненькими, симпатичными морщинками на веках, потому что Ренат улыбается.
– Отвезу тебя в больницу, – вдруг становится серьезным.
– Я хочу домой. У меня ничего не болит. Это просто царапина, – касаюсь шеи и рассматриваю окровавленные подушечки пальцев. – Надо помазать. Заживет.