Не мой... Не моя... - стр. 57
— Что ты делаешь? Лев! — недоумевала я. — Прекрати!
— Что я делаю?! — взревел он, не контролируя себя, и тут же повалил меня на стол, задирая мою юбку. Ужас охватил меня, и я испытала такой шок, что не сразу начала отбиваться от мужчины, собирающегося взять меня против воли. — Я хочу, чтобы ты была моей, Кира! Хватит притворства! Я знаю, почему ты продолжаешь игнорировать меня – все из-за Глеба! Из-за Стацкого! Только ты забыла одно – он бросил тебя, а я подобрал и отогрел.
Разъярённый Петров придавил меня собой, и начал расстёгивать ширинку на своих брюках.
— Лев, хватит! Если ты сделаешь это со мной, я никогда тебе не прощу!!! — глядя ему в глаза, я старалась пробудить в нем хотя бы крупицу здравомыслия. Он замешкался и нахмурился, зависая на пару секунд.
— Ты права, — вдруг промолвил он, и я мысленно выдохнула от облегчения. Но Петров не спешил высвобождать меня из своих оков. — Кира, если ты не выполнишь мои условия, то навсегда потеряешь все, о чем так давно мечтала. Семью… маму и отца… Софью и даже Глеба. Я сделаю так, что они возненавидят тебя. Это мой тебе свадебный подарок, любимая. — Ядовитая ухмылка Льва меня окончательно добила.
17. ГЛАВА 17. Кира
ГЛАВА 17. Кира
— Сволочь, — сквозь зубы прошипела, а затем плюнула в лицо Льву. Петров оскалился, стерев мой плевок, а потом рассмеялся. Прижатая им, я не могла выскользнуть, и потому страх еще сильнее сковал меня, как и блеск во взгляде Льва, которым он меня одарил.
— Нет, дорогая. Сволочь – это Стацкий, бросивший тебя полтора года назад ради твоей сестрички, — зло и яростно выпалил он. Затем прошелся голодным взглядом по моему лицу, касаясь указательным пальцем моей нижней губы, плавно опускаясь по подбородку, минуя шею и задевая верхнюю застегнутую пуговицу на блузке. Снова его обжигающий блеск, которым Лев полоснул по мне и тут же облизнул свои губы. Он тяжело дышал, словно сопротивлялся с искушением.
— Лев, прошу, — мой голос задрожал, привлекая внимание мужчины. — Что тебе надо от меня? О каких условиях ты говоришь и почему предъявляешь? — с недоумением посмотрела в глаза моему бывшему жениху, которого, как оказалось, я совершенно не знала. Лев был всегда нежен со мной, и не переступал запретной черты, что я возвела между нами. Так… почему сейчас на него не действовали мои просьбы и мольбы не трогать меня…
— Ты знаешь, детка… всё знаешь.
Треск ткани, и несколько пуговичек со звоном разлетелись в разные стороны, касаясь пола. Я ахнула, почувствовав себя совсем уязвленной перед мужчиной. Он сильнее меня, а значит и бороться с ним у меня не было никакого шанса. Опустившись, Лев захватил в плен поцелуя мои губы – жадно кусал их и доставлял мне только боль и дискомфорт. Как бы я не сопротивлялась, его это злило, и он усиливал свой порыв. Он мстил Стацкому – это факт.
— Лев, — удалось произнести его имя, когда вертела головой, увиливая от его настойчивых губ. Я ничего не чувствовала к мужчине. Даже той крупицы – надежды, что я смогла бы его полюбить, она призрачно развеялась в тумане, словно ее не было никогда. На место моему отчаянию пришло отвращение. — Не надо, пожалуйста. Ты бы никогда не делал этого со мной… Лев, боже мой, прекрати! — повысив голос практически до крика, я старалась достучаться до сознания мужчины, а еще таким образом привлечь внимание сотрудников, чтобы те пришли мне на помощь. Я поняла, что Петров не остановится, он намерен до конца довести дело.