Не мой... Не моя... - стр. 22
— Ко мне в кабинет, Кира. Немедленно, — прорычал Лев, поправляя то, что еще называлось рубашкой.
— Хорошо, — сухо ответила я, кивнув. Но тут Глеб вставил свои пять копеек, за что я была готова ему еще раз треснуть в глаз.
— Я иду с Кирой. Одна она к тебе не пойдет, даже не мечтай, — его властный тон был полон решимости и Льву не оставалось ничего, кроме как принять скрытый вызов от бывшего друга. Отчасти я обрадовалась, что не останусь со Львом наедине (мне хватило вчерашней его агрессии), но... быть между двух огней, как сейчас... Это явно насмешка судьбы надо мной: сначала дала мне спокойно выдохнуть и пожить без драм, и тут – пожалуйста, в двойной дозе, словно бомба замедленного действия, а я являлась ее чекой, которую, собственно, вчера собственноручно выдернула.
— Валяй, — рявкнул Петров и засеменил в свой кабинет, расположенный в конце коридора. Все сотрудники, разинув рты, не спешили крыться в своих кабинетах, а с интересом наблюдали за нами, идущими в «логово Льва». А вот зря они так открыто проявляли свое любопытство, за что заслужено и получили от своего начальника: — Шоу закончено! Если я услышу хоть одно слово о том, что тут вы увидели – можете прямо сейчас писать заявление об уходе!
Один только миг и все рассосались, оставляя нас вновь троих наедине. Максим, правда, все еще выглядывал из-за угла, но потом и он испарился, словно его не было. Как хорошо, что есть такие бесстрашные ребята, иначе… я не знаю, что мне пришлось бы делать.
***
Петров скрылся в небольшой ванной комнате, а через пару минут вернулся и швырнул в Глеба смоченным полотенцем. Я видела, как Стацкий благодарно кивнул, поймав на лету ткань, затем осторожно приложил к разбитой брови и зашипел. Следом шипящий звук прозвучал со стороны Льва… господи, я чувствовала себя лишней тут.
— Я могу зайти позже, — не выдержала молчания и странных взглядов с обеих сторон.
— Нет, — упрямо рявкнул Лев, затем плюхнулся на свой стул. Стацкий уже вовсю занял диван, а мне достался пресловутый стул, но, окинув его уничежительным взглядом, я приняла решение лучше постоять.
— Хорошо держишь кулак, Лев, — засмеялся Глеб, закрыв оба глаза и откинув голову чуть назад.
Головная боль… я знала бывшего любимого мужчину, как себя саму. Когда Глебу становилось плохо от сильных мигреней, именно так он закидывал голову назад и зажмуривал глаза. Следствие подростковой травмы; оказалось, Стацкий увлекался горным велоспортом, и в одно из таких соревнований ему чуточку не повезло. Как он сам рассказывал в один из «наших» вечеров, он чудом не свернул себе шею, упав с обрыва из-за каменной осыпи, и теперь у него частенько бывают мигрени.
— Заткнись, Глеб, — фыркнул Лев. — Я не собираюсь с тобой тут рассусоливать «дружеские» сопли. Вместо того, чтобы обговорить сотрудничество – пошел ты к черту. Сделки не будет, — в голосе Петрова слышна обида и боль. Я заледенела, ощутив дующих холодок по затылку, о чем они вообще – о какой сделке?
— Плевать мне на сделку, — фыркнул Стацкий в ответ. — От нее все равно толку не будет. Ты в любом случае уже ногой висишь у края акций на прогорании своей компании.
— По крайне мере моя совесть чиста и чужих свадеб я не срываю посреди процесса, — ядовитые слова Льва больно хлестали мне по щекам. Но, казалось, оба меня не замечали. Стацкий психанул, поглядев на своего бывшего друга.