Не мой... Не моя... - стр. 18
— Ага, и ты так просто бросишь работу, ради которой столько нервов положила под нож? — удивилась Софья, начав гримасничать. — Ты хочешь пожертвовать многим, а что Стацкий и Петров – им что будет-то? Ты убежишь от них, а я уверена, они тебя достанут и там, — Софка рассуждала, строя теории и догадки.
— А что тогда – игнорировать и делать вид, что все прекрасно? Надолго ли меня опять хватит? Соф, я не хочу снова впадать в депрессию, там мне ни на грамм не понравилось. Потом очень трудно собирать себя по частям, — уныло пробубнила себе под нос, рассматривая свой идеальный маникюр. — Мне до сих пор больно, когда я вижу Глеба… или, — голос надломился, и я почувствовала подступившую желчь во рту, — или, когда Нина прижимается к нему. Мне очень больно. Я вроде стараюсь не обращать внимания на это и даю себе установку, что все в прошлом. Мозг-то понимает, а сердце… знаешь, как начнет тарабанить о грудную клетку, так и гляди взорвется к чертям от неразделенных чувств, — захныкала я, возвращаясь вновь к тому, с чего начали.
— В том-то и проблема, Кира, — знающе запричитала Софка, и я замолчала, посмотрев на нее своим опустошенным взглядом. Подруга понимающе улыбнулась мне, смягчая свой вердикт. — Трудно оставить то, что дорого твоему сердцу. По себе знаю, зай. Мужики, ну что с них взять, кроме того, что нам они очень нужны, — она поиграла бровями, намекая о близости и страсти, которой мне так давно не хватало. Я засмущалась, вновь опустив глаза на руки, кровь подступила к щекам, а вперемешку с алкоголем сыграла со мной не в лучшую сторону. Вспоминая обрывки, проведенных с Глебом, ночей, я скучала по нему и нашим занятиям любовью. Он не просто занимался со мной обычным сексом, нет… между нами происходила магия, или, как Софья скажет: особенная химия. — Так что, у тебя, на самом деле, выбор не велик, подруга, — подытожила она. — Или серьезный питч с Глебом, или…
— То есть другого выхода у меня нет, — констатировала я.
— Нет, Кира. Нина тебя сгнобит, я в этом уверена. Даже если у нее корыстный умысел, — предположила Софья, а я нахмурилась, не понимая хода ее мыслей, и она поспешила объяснить мне, о чем подумала: — Кира, тут явно есть подводные камни, о которых Нинка молчит. Вы, итак, не близки между собой, но ты только посмотри, как она настроила мать против тебя. Разве так делается? Почему бы не поговорить с глазу на глаз? Зачем втягивать все семейство?
— Да ну брось, Соф, ты уже в дебри полезла, — отмахнулась от нее, запретив себе даже думать в том направлении.
— Как скажешь, я не настаиваю. Но открытая вражда обычно всегда что-то прячет закулисами, — подруга хмыкнула, обидевшись на меня.
После пьяных разговоров, мы переместились в зал и включили самый драматичный фильм и под него обе разревелись, когда в конце главная героиня все-таки ушла в мир иной, оставив после себя целое полотно-письмецо, обращенное к своим родным, а главное – своему любимому мужчине. Она сравнила свою боль с той, что чувствовала при приступах из-за её болезни. Было нечем дышать, и скованные лёгкие не желали впускать воздух. Но она боролась и заставила свое сердце биться только потому, что она любила и была любима. И все же, со смертью трудно соревноваться. Конечно, это несравнимо с моей ситуацией, но точно так же я чувствовала себя сейчас.