Не к ночи рассказанное… - стр. 22
Я же вызвалась поставить на плиту чайник – алюминиевый, с толстым покровом голубой эмали и нарисованными клубничками по бокам. Такой брутальный кухонный предмет без свистка.
– Может, скорую помощь вызвать? – волновалась Вера.
– Нет-нет, я выпила таблетки. Скоро давление упадет, и станет лучше, – отказалась бабушка.
– Ой, а у меня пирожные есть и печенье, – сделав вид, что спохватилась, я поспешила к себе.
И только я покинула порог квартиры добродушной бабушки, как мертвецкая атмосфера охватила меня холодом и слабым освещением. Как будто прямо в коридоре начиналось то самое кладбище. Особенно моя комната веяла небывалой пустотой. Да и сам-то дом со времен построек не ремонтировался ни разу – об этом говорили запах плесени, дощатые облезлые полы, потресканные стены с закругленными углами и черные потолки, затянутые паутиной.
Я открыла дверь в комнату, замерла и вгляделась в темноту, из которой вышел Кирилл.
– Ты чего так рано? – опешила я. – Мы только чай сели пить…
– Просто уже нашел, кому продать дом. Один ипэшник откроет здесь ритуальные услуги, и все пойдет по правилам. Для магазина здесь лучшее место, нежели для людского жилья.
– Ого, как быстро, я даже не ожидала! А квартиры он жильцам возместит?
– Естественно. Не хоромы, но вариант вполне себе подходящий.
– Ой, Кирилл, не торопись так. Нужно еще разобраться с нежитью и снять проклятие. Иначе они же так и переедут проклятые.
– Эль, все не так просто. Для начала ипэшнику придется выкупить дом у муниципалитета. Подготовить документы, это не за один день делается. Так что ты все успеешь. Иди, пей чай и не беспокойся о переезде своих новых знакомых, – Кирилл протянул мне пустую ладонь, на которой тут же образовался бумажный сверток со свежими пирожными и печеньем.
– Спасибо, Кирилл.
Да, он всегда на шаг впереди меня, призналась я сама себе. Но только в этом! А еще и молодец… Так, стоп! Хватит! Кирилл проворный молодец и точка. Кто знает, куда еще могут завести меня мои мысли.
Пытаясь сдержать свои внутренние изречения, что разом хлынули из каждой клеточки моей бедной головы, я все-таки согласилась еще и с тем, что наш союз созрел как спелое яблоко. Налился глянцевым блеском. Но больше всего меня стал нервировать вопрос – и как мы раньше без Кирилла справлялись?
Когда я вернулась к бабушке Римме, у нее на кухне уже горел свет. Окно было зашторено. Открытая форточка оттопыривала плотную темно-желтую шторку. А за окном стояла мертвецкая тишина. Ни пения птиц, ни шума крон деревьев. Только отдаленный вой кладбищенских собак и возникшие ниоткуда порывы ветра, тормошившие железо на старой крыше.
На круглом столике с клеенкой стояли три кружечки красного цвета, в крупный белый горох, наполненные чаем.
– Ну вот, – положила я сверток на стол. – Угощайтесь!
– Ой, Эллочка, спасибо, – широко улыбнулась бабушка с пустыми тревожными глазами. – Давайте пить скорее чай!
Мы с Верой устроились за столом по сторонам от бабушки.
– Как же мне повезло с соседями, – Римма вздохнула и пододвинула ближе маленькую красную коробочку с рафинадом. – Только не повезло нам с местом жительства. Надо же, парадокс. Бывает, люди грызутся друг с другом. Одному мешает плач или топот ребенка. Другому лай собаки. Не ценят хорошего места жительства и вида из окна. А мы так хорошо сдружились и вынуждены выживать в мертвом месте. Видимо, общее горе сближает. Неизвестно еще, как бы мы дружили, окажись все вместе в новостройке.