Не хочу - стр. 6

– Это же про меня, – через несколько секунд молчания произнесла Марина. – У меня никогда не получалось жить ради всех. Поэтому я жила ради одного человека.

– Ради себя?

– Ради него.

– Это не скучно?

– Это больно. Ненавижу нерешительность. Времени в жизни все меньше, а ее в людях все больше.

– Ты что не любишь людей? – поменял я руку и ухо, потому что не было навыков так долго висеть на телефоне.

– Дело не в том, что я не люблю людей. Просто мне достаточно одного. Достаточно было одного, но я так больше не хочу.

– Что значит, не хочу?

– Стой на месте, я приеду сама.

– Что ты будешь делать, если я завтра уеду?

– Скучать.

– А еще?

– Сильно скучать.

– А потом?

– А потом скучать будешь ты.

– Я?

– Что, не будешь?

– Буду, буду, буду, только не бросай меня в терновый куст.

– Ладно, на травку, устроит? Иногда просто необходимо лечь на травку, чтобы почувствовать лето, – вдруг остановилась она посреди ночи.

– Чтобы почувствовать себя частью вселенной, – положил я гитару на землю и сел рядом.

В ночном воздухе пахло теплой травой, медом и молоком. Запахи полевых цветов смешались в одном хороводе и уводили куда-то в детство, в деревню, к бабушке, где я проводил свое огромное лето.

– Большой, – рассмеялась она, рухнув в мои объятия.

– Очень большой, – добавил я, поймав ее.

– Ты про меня?

– Про себя.

– Не будем о грустном, – поцеловала она меня.

– Не будем, – впился я в ее губы, а руки мои текли по ее телу. Ее звали Арина. Ей было двадцать на вид и двадцать на вкус, яркое, легкое, молодое вино, от которого трудно оторваться. Я познакомился с ней на одном из своих многочисленных концертов. После концерта она каким-то образом проникла в мою гримерку, а потом и в мою жизнь.

– Кстати, куда ты завтра собрался? – оторвалась от меня она.

– Как обычно, на гастроли.

– Надолго?

– Не знаю, пока на недельку.

Чтобы набрать воздуха для нового поцелуя, мы взяли передышку, откинулись на землю и уставились в небо.

– Разбираешься в звездах? Вот эта, яркая, как называется?

– Это не звезда, это планета. Звезды, они мерцают, а у планет свет постоянный, как у лампочки.

– Понятно! А эта?

– Звезду не помню, вроде созвездие Девы.

– Сразу видно, любитель женщин.

– Да, я люблю вас!.. Арина, – добавил я имя после паузы.

– Красиво и безответственно.

– Ну почему безответственно?

– Уходишь от ответа.

– Всё – чистая правда! Я люблю женщин, нет никаких исключений. Потому как только вас природа одарила такой грудью, такими бедрами, талией и таким теплом. И не надо этого скрывать. Я считаю, женщина должна оставаться женщиной, дышать, ходить, говорить, но как можно меньше вздыхать, как женщина… Всякое переутомление, усталость отрывает у нее по кусочкам женственность. И вот здесь самое время появиться мужчине! Взять на себя эту усталость, снять ее, как рукой, сильной верной рукой, – провел я своей рукой по темному небу.

После этого монолога, некоторое время мы лежали молча, в полной темноте на Земле, которая еще не остыла от дневного солнца. На высоте вытянутой руки над нами мерцали звезды. Они смотрели на нас, подмигивая холодными взглядами.

– Потрясающе, – выдохнула она.

– Кого бы попросить потрясти, чтобы увидеть, как падают звезды.

– Никогда не видела, как падают звезды?

– Нет, ни разу.

– Видимо, редко смотришь на небо. Ну, так что, потрясти?