Не было бы счастья - стр. 28
Не знаю, что там подумал про себя Ланс, однако я решила полностью не успокаиваться. Вообще, богатый жизненный опыт подсказывал: чем больше тебе говорят, что все в полном порядке, тем больше может за этой формулировкой скрываться всяческих неприятностей.
– Надеюсь, так и есть, милорд, – произнесла я с милой улыбкой, глядя в сторону.
Вот ничего не могла с собой поделать, смотреть в глаза Лоуэллу не получалось, омерзение брало. Вообще, я с самого детства очень бурно реагировала на любое физическое несовершенство, будто то протез или просто асимметрия лица.
Когда подали десерт, я вспомнила о том, что неплохо было бы получить на руки генеалогическое древо Лоуэллов, графов Грейстоков.
Выслушав просьбу, Джаред Лоуэлл посчитал ее вполне разумной и сказал, что обратиться за этим ценным документом можно к Лэмптону, который, разумеется, выдаст все необходимое. Я выдохнула с облегчением: имелись у меня, в принципе, закономерные подозрения на тему того, что и генеалогическое древо тоже могли просто не составить. Зачем, если и так все подряд изустно передается. Как в доисторический период.
Лэмптон, несмотря на все заверения его работодателя, сперва пошел в отказ и упирался до последнего, не желая давать нам это треклятое родовое древо. Словно бы это какая-то совершенно секретная информация. У меня сложилось впечатление, что мерзкий старик специально решил над нами поиздеваться, вполне возможно, как раз из-за того, что мы с куратором решили спать в одной комнате.
Вот у графа претензий к нам нет, а у его прислуги почему-то есть. Что за маразм, в конце-то концов?!
– Нам к графу идти и просить его лично приказать вам? – в конце концов, не выдержала я и уже принялась угрожать.
– Милорд отдыхает! Его нельзя беспокоить! – тут же начал переживать Лэмптон, и я готова была на правую руку поспорить: дворецкий куда больше переживает за хозяина, а не за себя.
Хотя откуда мне знать, какие между Лэмптоном и его нанимателем отношения. Может, вредному старикану никогда и ни за что не влетает от графа Грейстока.
В итоге спустя четверть часа уговоров, криков и угроз мы с Лансом получили желаемое, но, похоже, куратор даже не обрадовался. Его мысли точно очень далеко, и впору было беспокоиться, что добром все это не обернется.
– Однако что-то здесь все-таки тряслось, – задумчиво пробормотал Ланс, когда мы с ним покинули столовую.
– Конечно, тряслось, – хмыкнула я. – Но если все говорят, что не тряслось, то обратное черта с два докажешь. Да и смысл? Местные особо не дергаются, наверное, и нам не стоит.
Уолш только хмурился недовольно и по сторонам зыркал, как будто причина утреннего переполоха может скрываться где-то в углу.
– Они-то, может, и не дергаются, зато дергаюсь я! – продолжал кипятиться и возмущаться Ланс, которому не хватало разве что лат и боевого коня – а так хоть сейчас совершать подвиги. Настрой, по крайней мере, у куратора был подходящий. – Нужно найти причину этой вибрации!
И вот с одной стороны я бы могла согласиться с тем, что нужно, а с другой…
– Ланс, ну что ты несешь, а? У нас и времени нет на игры в детективов, да и прислуга увидит, а потом побежит жаловаться графу. Тебе проблем в жизни не хватает? Грейсток, может, и тихий, но вряд ли придет в восторг от того, что посторонние у него по кладовкам шарятся.