Не буди дьявола - стр. 46

– Прибываем к точке назначения, справа.

Навигатор привел Гурни к перекрестку без указателей: грязный проселок примыкал к мощеной дороге, по которой Гурни только что проехал две мили, не встретив по пути ни одного дома, не дышавшего на ладан.

С одной стороны проселка была открыта железная калитка, с другой стоял сухой дуб со шрамом от молнии на стволе. К стволу был прибит человеческий скелет – или же, подумал Гурни, крайне правдоподобный муляж. На шее у скелета висела рукописная табличка: “последний непрошеный гость”.

После всего, что Гурни успел узнать о Максе Клинтере, в том числе из телефонного разговора этим утром, табличка его не удивила.

Гурни свернул на изрытую канавами тропу, тянувшуюся наподобие дамбы прямо через большой бобровый пруд. За прудом тропа уходила в заросли кленов, проходила их насквозь и приводила в конце концов к бревенчатой хижине, построенной на клочке суши, окруженной водой. Вокруг в изобилии росли болотные травы.

Хижину окружало своеобразное ограждение: что-то вроде рва в спутанной траве, обнесенного изгородью из мелкой сетки. Тропа вела через этот ров и тоже была обнесена изгородью по обеим сторонам. Пока Гурни рассматривал эту конструкцию и гадал, зачем она нужна, дверь хижины отворилась и на каменный порожек вышел человек, одетый в камуфляж, вопиюще не сочетающийся с сапогами из змеиной кожи. Вид у него был неприветливый.

– Гадюки, – произнес он сурово.

– Простите?

– В осоке. Вы ведь это хотели спросить? – Он говорил со странным акцентом, не сводя пристального взгляда с Гурни. – Гремучие змейки. Маленькие – самые опасные. Вся округа знает. Лучшая защита.

– Думаю, в такой холод они спят и не слишком опасны, – доброжелательно отозвался Гурни. – Вы, должно быть, мистер Клинтер?

– Максимилиан Клинтер. Погода влияет лишь на материальных змей. Мысль о змеях – вот что отпугивает непрошеных гостей. Никакая погода не властна над змеями в их голове. Понимаете, о чем я, мистер Гурни? Я бы вам предложил войти, но я никому этого не предлагаю. Ничего не поделаешь – ПТСР[4]. Если вы войдете в дом, мне придется остаться на улице. Двое – уже толпа. Не продохнуть ни хера. – Он диковато усмехнулся.

Гурни вдруг понял, что говорок Клинтера – это утрированный ирландский акцент, который вдобавок то появляется, то исчезает, как у Марлона Брандо в “Излучинах Миссури”.

– Я всегда принимаю гостей на свежем воздухе. Надеюсь, вы не в обиде. Следуйте за мной.

Клинтер провел Гурни вдоль ограждения к выцветшему от солнца столу для пикника позади хижины. Позади стола, прямо около болота, стоял настоящий армейский “хаммер” песочного цвета.

– Вы на этом ездите? – поинтересовался Гурни.

– В особых случаях, – заговорщически подмигнул Клинтер и уселся за стол. Он взял со скамейки пару тренажеров для кистей и принялся их сжимать.

– Располагайтесь, мистер Гурни, и скажите, что вас интересует в деле Доброго Пастыря.

– Я уже говорил вам по телефону. Меня попросили…

– Чуть-чуть помочь одинокой мисс Сердце?

– Мисс Сердце?

– “Корасон” – значит “сердце”. Испанский для начинающих. Впрочем, уверен, вы и без меня знаете. Подходящее имечко, правда? Дела сердечные. Превратности любви. Сердце кровью обливается, так сострадает жертвам преступления. Но при чем здесь Максимилиан Клинтер?