Навсегда моя - стр. 44
-Господи, как тут красиво, - восторженно произнесла Соня, разглядев вид из окна.
Ее переполняли волны эмоций, большие глаза блестели от слез и счастья. Дмитрий Сергеевич, глядя на новую подопечную, испытывающую столь искренние эмоции, не смог сдержать доброй улыбки. Он за свою недолгую, но продуктивную карьеру, видел разных людей, и все они вызывали противоречивые эмоции, поэтому с теми пациентами он держался по-доброму профессионально. Но нежный вид Сони впервые побудил его на нечто новое, скорее личное, нежели банальный интерес лечащего врача к случаю пациента.
-Люди приходят сюда с разными диагнозами. Некоторые проводят в аппарате по часу. Им же нужно что-то видеть. Осенью мы утопаем в желтизне. Зимой парк покрывается толстым слоем снега и выглядит сказочно.
-Да, это потрясающе… - завороженно пробормотала Соня.
Она даже забыла, что стоит.
-На первый раз десяти минут достаточно, - Дмитрий снова привел аппарат в движение, и он медленно вернул Соню в сидячее положение, и только теперь она почувствовала насколько сильно устала, хотя и простояла всего десять минут.
-Усталость — это хорошо, - прокомментировал ее состояние Дмитрий.
-Ничего, я справлюсь, - отозвалась Соня с улыбкой.
Дмитрий Сергеевич позвонил Марине, и всего через пару минут она уже вернулась за Соней. Последней процедурой была привычная ванная, где уставшее Сонино тело могло расслабиться.
Когда Марина привезла ее в кабинет Михаила, Соня едва не свалилась в обморок от неожиданности – за столом сидел его старший сын. Он одним кивком головы приказал медсестре идти, а Соня была готова умолять ее этого не делать, ведь сама мысль остаться наедине с Глебом оказалась для нее пугающей. Но Марина выскочила в коридор быстрее, чем Соня успела произнести хоть что-то, и ей осталось только с грустью смотреть на плавно-закрывающуюся дверь.
Глеб молчал, даже не смотрел в ее сторону, просто вальяжно откинулся на спинку дорогого кресла и повторял методичные движения большим пальцем по экрану телефона, листая ленту новостей, хотя и делал это настолько четко и с одинаковыми интервалами, что вполне могло быть, что ничего вовсе не листал, а лишь старательно делал вид. Несмотря на показную расслабленность позы, которой для полного антуража не хватало разве что закинутых на стол ног, Глеб выглядел напряженным: об этом говорили чуть сдвинутые к переносице брови, плотно сжатые губы и особенно осязаемая, истошно бьющаяся жилка возле нижней челюсти.
-Что ты здесь делаешь? – спросила Соня, не выдержав гнетущего молчания.
-Заехал к отцу, очевидно, - сухо отозвался Глеб.
-А где Михаил Вячеславович?
-Ушел к пациентке.
Глеб явно не стремился разрядить царившее напряжение, а Соня не хотела терпеть его не секунды.
-Я, пожалуй, подожду в коридоре. Тут немного душно, - она передвинула рычажок на коляске и сделала крутой маневр, чтобы развернуться, и даже уже протянула руку к ручке, как ее настиг пронизывающе-ледяной голос Городецкого.
-Очень мило, - Соня обернулась, но Глеб все еще что-то настукивал в телефоне. Она даже решила, что фраза адресована не ей вовсе, но Глеб решил продолжить, - ваше занятие с доктором.
-С которым из? – уточнила Соня.
-Которому от силы лет тридцать, который улыбается, как придурок, и который залипал на тебя, пока ты наслаждалась чудесным видом из окна, - на последнем слове, словно по чьей-то команде, Глеб поднял свои глаза и не мигая уставился на Соню.