Наталена - стр. 18
– Что же ты скажешь мне, Машенька, – наконец-то спросила мать.
– Мама, я ни в чем тебя не виню. Ты все правильно сделала. Но отца я видеть не хочу.
Наталья все поняла. Ее девочка была не готова простить человека, предавшего ее.
Глава 6. Елена
Валерий любил свою хрупкую Ленку. Правда, любил. Она казалась ему существом с другой планеты. Она говорила, двигалась, ела совсем не так, как говорили, двигались, ели другие люди, с которыми долгое время жил Валерка. Ее походка, свойственная балетным, оставляющая следы елочкой, восхищала и умиляла. Поворот и особый наклон маленькой головки, длинные, тонкие пальчики, лебединая шейка, узкая спина с выступающими позвонками – разве сравнится с ней тяжелая и монументальная Наташка?
Во время обеда Елена пользовалась не тарелками, а блюдцами. Большую часть содержимого блюдца занимала трава: салат, огурцы, редиска. Она совершенно не признавала картошку и хлеб. Говорила, что лишний килограмм поставит крест на карьере. Валера переживал за любимую женщину, боялся, что она при такой жизни когда-нибудь протянет ноги. Иногда, приходя на репетиции, поражался, как Елена вообще может часами изнурять себя бесконечными «па», ведь для этого нужны недюжинные силы. Но она могла.
Елена грезила столичным театром и очень жалела, что тратила свои лучшие годы в провинциальном городе. Оказалась она тут по большой глупости: поссорилась с отцом и покинула дом, громко хлопнув дверью. И оказалось, что без папы Елена – полный ноль! В Ленинграде ее не взяли в труппу. Не оказалось нужных рекомендаций. Работы нет, денег – тоже. Просить у мамы строптивая дочка не пожелала, понадеявшись на свои силы. Уехала в провинцию, где ее, конечно же, с удовольствием приняли. Но и здесь Елена не блистала. А ведь надеялась стать примой хотя бы на подмостках местного театра.
Гордыня растаяла с последним рублем приличной суммы, которая была у Елены на сберкнижке. До ссоры отец, Александр Яковлевич, исправно пополнял счет дочери. Оказалось, молоденькая девушка совсем не умела грамотно распоряжаться средствами. Она покупала наряды у спекулянтов, снимала в центре большую квартиру, наполненную хрусталем и красным деревом, любила обедать в ресторанах. Ее, представительницу Ленинградской богемы, через год знали все местные фарцовщики и холуи, набиваясь в друзья и приятели.
И куда же подевались все они, когда Елена с неприятным удивлением обнаружила, что оклада в сто десять рублей не хватает не то, что на месяц – на два дня ее обычной жизни! Квартирная хозяйка, генеральская вдовушка, до этого ну просто мать родная, вдруг превратилась в мымру с поджатыми морщинистыми губами.
– Елена Александровна, если вы не внесете необходимую сумму до пятнадцатого, нам придется с вами попрощаться, – она, до этого никогда не являвшаяся со своей генеральской дачи без предупреждения за неделю до приезда, в этот раз сама открыла ключом квартиру и ринулась проверять ящики буфета, где хранились серебряные вилочки и мельхиоровые ложки.
Лена продала свое колечко, чтобы заплатить долг. Пришлось искать другое жилье. С трудом она нашла маленькую однокомнатную конуру в безликой пятиэтажке в одном из районов города. И началась у неё совсем другая жизнь. Она вынуждена была ходить в обычные магазины, ездить на автобусе, а не такси, и мириться с соседством обыкновенных людей. Через картонные стены было слышно ругань супругов, топот и крики их детей, лай собак. Никакого покоя!