Наследники графа. Александрин - стр. 94
Огюст был младше Армэля лет на пять и всего на два года старше Александрин. Но несмотря на свой юный возраст, он оказался заметно выше виконта де Куси. Правда, гораздо уже в плечах. Одет он был в обычный темный костюм, но, несмотря на это в нем без труда угадывался военный. Об этом говорили манера держаться, взгляд карих глаз, сдержанность в каждом движении.
Поздоровавшись с Лабраншем как того требует этикет, виконт де Куси увидел, что неподалеку остановилась карета без гербов. Армэль бросил быстрый взгляд в ее сторону. С неимоверной тщательностью виконт надел шляпу и поправил свои черные волосы.
– Мне пора, поэтому извините. Еще увидимся, – сказал он и сел в экипаж.
Кто находился внутри, любопытная Александрин так и не рассмотрела.
Виконт заметил, как внимательно Бланка де Кардона глядит мимо него в окно, придерживая шторку. Она не отводила глаз от его сестры и Лабранша, пока карета не отъехала. Потом как ни в чем не бывало, повернулась к юноше. Какое-то время она смотрела в его красивые светлые глаза, в которых, из-за чуть опущенных уголков, было что-то детское. Такие светлые, яркие, контрастировавшие с черными волосами… Тряхнув своими блестящими темными локонами, герцогиня медленно, томно моргнула.
– Как тебе на новом месте?
– Зачем все это было нужно? – спросил он. – В Нормандии меня все устраивало.
– Слушать исповеди выживших из ума старух, преподавать в приходской школе для детишек этих жалких крестьян, отпевать их умерших? Это тебя устраивало?
– Это обязанности священника.
– Единственная ваша обязанность – быть мужчиной и любовником.
Армэль поднял бровь.
– Не должен мужчина терпеть это медленное умирание, эту монашескую жизнь! – говорила герцогиня. – Все духовные лица, которых я знала, рано или поздно поддавались искусу!
– А искусительницей были вы?
– Не всегда.
Он смотрел на ее чувственные губы, на то, как вздымаются ее пышные груди в откровенном декольте, на то, как она следит за ним своими большими карими глазами… Она была гораздо старше него, но из-за этого он ни за что не стал бы выгонять ее из постели. Что ни говори, любовницей она была великолепной. Если бы ни одно НО. Она была любовницей его отца. В этом Армэль не сомневался. И за это презирал их обоих.
«Я потеряла навсегда орла, но получила молодого соколика. И я не могу без него жить», – думала герцогиня, с нежностью глядя на молодого человека.
Словно некий демон толкал ее к Армэлю, требовал его ласк. Она осознавала насколько это опасно. Тем более этот перевод в Париж наверняка вызвал вопросы у его родителей. Но ей было все равно, она куталась в его близость, упивалась ею. Его руки, его губы, его глаза были сейчас единственным, о чем она могла думать.
Герцогиня часто посещала мессы, на которых служил Армэль. Но в такие минуты молодой любовник, даже если видел ее среди прихожан, никогда не посылал ей улыбку или веселый взгляд. Несмотря на все свое легкомыслие, он очень уважительно относился к своим обязанностям и на церковных богослужениях, а также в обществе епископа держался отстраненно, словно выполнял какую-то важную миссию.
Несмотря на свой печальный опыт, баронесса де Брионе не отказалась от поездок во дворец. Она не знала, зачем снова приехала в Лувр. Наверное, просто из уважения к королеве, которая относилась к ней очень благосклонно, и баронессе не хотелось обидеть Анну Австрийскую.