Наследники графа. Александрин - стр. 66
- Не правда.
Пожалуй, все обратили внимание на то, что утром Армэль и Эжени не поехали на конную прогулку. Виконт вообще почти весь день провел с отцом. Граф все не решался поговорить с сыном, словно чувствовал, что сейчас не время.
Вечером служанка принесла Армэлю записку от мадемуазель де Брионе. Пробежав ее глазами, он вдруг решительно направился в библиотеку. Она была там. Стояла у окна и ждала его.
Они разговаривали долго. Точнее говорил в основном Армэль. Он сказал, что может быть ей только другом, но она не сомневалась, что как раз другом он и не хочет быть.
– Неужели вы не понимаете, что я люблю вас! – отвечала она. ─ И я готова ждать вашей любви, сколько бы вы ни пожелали.
Виконт смотрел на нее, любуясь и чувствуя, как сильно хочет ее, хочет целовать эти губы, руки, шею, ложбинку между ключицами…
Эжени даже в тусклом свете нескольких свечей (она нарочно приказала не зажигать много света, чтобы он не заметил, что она плакала) увидела его жаркий взгляд. Отвела глаза, не понимая, почему он так противится своим желаниям. Отойдя от окна к небольшому столику, присела в кресло и заметила, что случайно коснулась пальцами пирожного, вымазав их в крем. Девушка быстро слизнула его. Армэль, возбужденный этим зрелищем, отвернулся и отошел к стене.
Его кюлоты были заправлены в красивые сапожки со сверкающими пряжками, тонкая талия обернута расшитым золотом поясом, белая рубаха расстегнута у горла. Эжени слышала его тяжелое дыхание. Снова поднялась, потянулась к нему, желая коснуться его, погладить, обнять.
– Я не хочу быть ни чьим любовником! Так что, не пишите с подобными предложениями, не тратьте мое и свое время! – говорил ей Армэль.
Девушка снова села.
Вошедшая в этот момент графиня услышала его последнюю фразу.
– Что, виконт, женщины атакуют? – пошутила она.
Молодой человек слегка улыбнулся. Эжени, сидевшая с несчастным видом, опустив голову, молчала. Потом девушка встала.
– Вы не знаете любви за своей верой, – сказала она.
И стремительно покинула комнату, бросив:
– Извините, графиня.
Армэль посмотрел ей вслед долгим взглядом.
- Я помешала? – спросила Анна, догадавшись, что стала свидетельницей какого-то серьезного разговора.
- Нисколько, мадам, - шутливым тоном ответил ее сын. – Как вы смотрите на то, чтобы позвать Александрин и Филиппа и поиграть сегодня в карты?
К слову, карты в то время не считались чем-то греховным и не запрещались церковью. Францисканец Томас Мурнер придумал учебные игральные карты и их использовали европейские учителя. Например, у юного монарха Людовика XIV, когда ему было шесть лет, было четыре колоды: «География», «Королевства», «Короли Франции» и «Сказки».
- Что за интрига? – прищурившись, с любопытством произнесла графиня.
- Мама! – в голосе виконта послышался упрек и вся его наигранная веселость испарилась. – Я сам разберусь в своих делах.
Баронесса после того, как заметила чересчур трепетное отношение брата к мадемуазель де Брионе, не на шутку взъелась на ту. И хоть в глаза Эжени она ничего плохого не говорила, за спиной позволяла себе довольно жесткие колкости.
- Она уже стара, - наблюдая за девушкой, как-то не смогла удержаться от ехидного замечания Александрин. – Ты не высокий, она тоже маленькая. Если вы поженитесь, то у вас будут низкорослые дети.