Наследники чужих судеб - стр. 20
– Как и Валентина. Следствие не смогло доказать насильственную смерть. Девушку накануне изнасиловали толпой (в те времена такое случалось нередко), и она не смогла с этим смириться, поэтому решила покончить с собой. Как я уже говорил, погода в том октябре стояла жаркая, зайти в воду было несложно. И Валентина дала воде себя забрать.
– А как же следы удушения на шее?
– В ранках нашли волокна сетей. Валентина запуталась в них, скорее всего посмертно. Ее прибило к берегу, где бултыхались кувшинки и лилии. Поэтому, когда ее обнаружили, девушка была похожа на Офелию…
– Поэтому маньяка и прозвали Гамлетом?
– С подачи Воеводиной. Она попыталась раздуть скандальную историю, но в нее поверили лишь единицы. Баба Маня твоя, к примеру. Или бывший участковый затонной части города по фамилии Ермак. К нему рыбаки прибежали, когда утопленницу нашли. Он же разрешил Воеводиной фото сделать. Все потому, что маньяками бредил. В свое время жил в Магнитогорске. Работал опером. Ловил серийника по кличке Лифтер. Знаешь о таком?
– Конечно. Мы его случай изучали в институте.
– А Ермак лично его чуть не задержал… Но не задержал! И немного крышей поехал после этого. Опером уже работать не мог, но с обязанностями участкового справлялся. А чтобы Лифтер ему не мерещился больше, Ермак переехал в другой регион к своей престарелой бабке. До сих пор живет в Ольгино, но сейчас на пенсии.
– О Ермаке баба Маня не упоминала. И на мой вопрос о том, что стало с женихом Галины, ответила сухо – умер. Так торопилась главную новость выдать, что несущественные детали опустила. А мне как раз хотелось бы узнать, от чего умер обвиняемый в убийстве невесты парень.
– Он покончил с собой. Повесился, когда узнал еще об одном трупе. Побоялся, что его еще в одном убийстве обвинят. Алиби у него не было, он один на рыбалку уехал в ту ночь, как раз на затон. Перед тем как в петлю полезть, написал прощальную записку. В ней поклялся, что не убивал Галину. Он любил ее безмерно и собирался сделать предложение. Но это не все, девушка была беременной, и, задушив ее, он лишил бы жизни и своего ребенка.
– Смерть Галины все же повесили на жениха?
– Не смогли. Дело осталось «глухим».
– Выходит, парень поторопился с самоубийством. Мог бы остаться на свободе… – Глаза Рустама стали грустными, как у теленка. – Или он не мыслил жизни без Галины? Поддался не панике, а горю и ушел вслед за ней…
Зорин отвернулся, чтобы незаметно проглотить ком в горле. Сделав это, он кашлянул и умудрился выдать следующую фразу ровным тоном:
– Воеводину из газеты поперли после того скандала, который она попыталась раздуть. Глава администрации лично распорядился ее уволить. О Гамлете быстро все забыли…
– Не все, получается. Баба Маня уверяет, что он вернулся.
– Он ей лично об этом сообщил? – с сарказмом проговорил Зорин.
– Не ей и не лично. А некой Альке Бобровой это послание передала покойная Галина.
– Божечки, – простонал Михаил. – Опять эта полоумная воду мутит…
– Вы о Бобровой?
– О ней самой. Женщина, мягко сказать, чудаковатая. Она гаданиями промышляла когда-то, убеждала всех в том, что у нее есть дар. Чем дальше, тем хуже: начала спиритические сеансы проводить.
– Баба Маня верит в ее дар. Но ходит к Альке, чтобы помогать ей счета оплачивать, заявки подавать в ЖКО или собес. Надеется, что та жилплощадь свою на нее перепишет. Все равно оставлять некому, а у бабы Мани трое внуков.