Наследники чужих судеб - стр. 11
Жила Оля у дедушки с бабушкой. Она к ним хорошо относилась, но не любила. Как и они ее. Два года, что мать отсутствовала, прошли ровно. Вспомнить нечего!
Из Америки мама вернулась другой. Во-первых, лысой. Напуганной дочери объяснила, что устала тратить время на укладку и лучше так. Рака нет, все нормально. К кришнаитам не примкнула. Просто так удобнее. Во-вторых, богатой. На лекциях мать заработала нормально, поэтому купила дом на Рублевке, а остальное положила в банк. Те деньги прогорели в 2008-м, поскольку были переведены в рубли. Дом остался, но на его содержание уходило слишком много, и мама его сдала эстрадной певице, ставшей популярной благодаря одной песне.
– На тебе, оказывается, природа действительно отдохнула, – отметила мама, вникнув в жизнь дочери. – Ты не блещешь ни умом, ни талантами.
– Может, я в отца? – возражала Оля.
– Интеллект дети наследует от матерей, а ты им не выделилась.
– Но я и не тупая!
– Если это повод для гордости… Наслаждайся!
Оля тогда взяла себя в руки и перестала лениться. Она смогла хорошо окончить школу, поступить в институт. Но на третьем курсе произошло судьбоносное знакомство… Оля встретила своего злого гения!
Он был аспирантом. Старше всего на шесть лет, но как будто на века. Оля видела в Петре мудрого наставника, личность настолько цельную, глубокую и зрелую, что ей можно поклоняться. Он приехал из Польши. Говорил по-русски хорошо, но с шепелявым акцентом. Поэтому Олина мама не воспринимала всерьез слова, что он говорил.
– Что ни ляпнет, все невпопад, – хохотала она, не понимая, что ее дочь уже завязла в нем. – Надеюсь, ты его всерьез не рассматриваешь?
Что надежда не оправдалась, она поняла, когда Оля поставила ее перед фактом:
– Мы ждем ребенка и собираемся пожениться!
Спустя шесть месяцев в семье произошло пополнение. Оля родила Адама.
Против этого были все… Без исключения! Петр, узнав, что у ребенка, скорее всего, синдром Дауна, просил Олю сделать аборт. С ним соглашались остальные. Если есть вероятность родить больного ребенка, лучше этого избежать. Особенно в двадцать! Впереди столько беременностей…
Но Оля любила свое чадо, несмотря ни на что. Будь у него тяжелая физическая патология, она бы подумала. Но ребеночек гармонично развивался, только был не таким, как все… Солнечным!
Первым от них сбежал Петр. Вернулся в Польшу, где ему и место родственники нашли, и новую жену. Потом устранилась мать. Имея доход от сдачи дома, она уехала на Урал. Там, как она считала, произойдет следующий научный бум. Отец, и так почти не помогающий, улетел во Вьетнам. Его родители не желали нянчиться даже со здоровым правнуком, не говоря уже об особенном. Они для себя будто и не жили, а только для сына и членов его семьи. Сколько же можно?
Оля ни на кого не обижалась. И взвалила всю ответственность за Адама на себя. Не пожалела ни на миг! Сын давал столько радости, что Оля ею захлебывалась. Было трудно, порой невыносимо. Особенно когда мальчик болел, но не мог объяснить, что с ним не так. И денег не хватало на хороших педагогов. Те, что от государства, заботились лишь о том, чтоб ребенок умел выживать. Оля же видела в Адаме будущего гения. На ней природа отдохнула, а ее сын достигнет высот. Тем более его отец тоже одарен сверх меры. И Оля последнее отдавала, чтобы Адама развивали. Он умел читать в четыре, как его бабушка. В пять он писал. В шесть решал уравнения. В девять понял, что все это ни к чему, и переключился на музыку.