Наследник - стр. 26
– Там же учебные сабли есть, деревянные, железом обитые. Кроме шишек-то, ничего и не набьете, а вы… – Он махнул рукой и присел рядом со мной.
Богдан по-прежнему не открывал глаз.
«Видать, сильно я ему влепил, а может, убил? – промелькнула предательская мыслишка. – Да нее, не мог», – тут же ответил я сам себе.
Нащупав пульс на шее Богдана, я с облегчением выдохнул:
– Живой.
– Кончено, живой, – хмыкнул Прокоп и кивнул на грудь Богдана, которая то поднималась, то опускалась. Собрал с земли немного снега и начал растирать лицо сына.
Богдан приоткрыл глаза и уставился на нас, а после, приподняв голову, произнес:
– Тятя, – и глупо улыбнулся.
– Тятя, – кивнул Прокоп, вот только его голос не предвещал ничего хорошего.
Схватив за грудки сына, он одним движением поднял его и тут же отвесил оплеуху, да такую, что голову Богдана замотало из стороны в сторону. И отпустил его, Богдан же пошатнулся.
– Ты чего удумал, а? – И Прокоп начал наступать на сына, а Богдан пятиться назад.
– Тятя, ты чего? Мы ж учебно, так, баловство, – попытался оправдаться Богдан, от его боевитости не осталось и следа. В глазах читался откровенный страх.
– Просто баловство, я все видел. Я видел, как ты бил! Андрей не развернулся, а ты ударил. Да еще в шею метил, орясина, Андрей еще не отошел от болезни, трех дней не прошло, как он поднялся, а ты, – прошипел, словно змея, Прокоп.
Я облегченно выдохнул, ведь гнев Прокопа направлен не на меня. Случись мне с ним закуситься, не факт, что справился бы. Наблюдая за происходящим, желания вмешиваться в воспитательный процесс я не чувствовал. Прокоп был прав, и, если бы не он, мне самому пришлось бы Богдану отвесить пару тумаков.
– Да мы же шутейно, я бы остановился или увел удар. Андрей, ну скажи, – жалостливо протянул Богдан, глядя на меня. Я же лишь прикрыл глаза в ответ на его мольбу.
– Шутканул, значит, да, – тут же рыкнул Прокоп. – Я тоже хорошую шутку люблю, сынок. Так пошучу, всю жизнь помнить будешь. Всю шкуру с тебя неслуха сдеру, может, ума прибавится. – А ну на конюшню пошел, живо!
– Так, нам же завтра на смотр, – попытался отстрочить наказание Богдан.
– Ничего, без тебя управимся, а ну пошел живо. – Прокоп схватил сына за волосы и потащил на конюшню.
Помимо меня, за воспитанием Богдана наблюдали все жильцы подворья, включая его мать, даже пару детишек было.
– Вам что, заняться нечем? – гаркнул я на любопытных. Все тут же рассосались, кроме Марфы, матери Богдана, она прижала к лицу руки и жалостью наблюдала, как Прокоп тащит Богдана.
– Вот и потренировался, – пробормотал я и, подобрав саблю, уселся на лавку.
Спустя пару минут, с конюшни раздались крики Богдана, полные боли и страдания.
– Вместо тысячи слов, – усмехнулся я.
«Папа вам не мама. Не доходит через голову, дойдет через жопу», – начали всплывать у меня разные эпитеты в голове.
Была в них какая-то народная мудрость целых поколений. Меня воспитывали с помощью ремня, и я так воспитывал своих детей, так как детишки частенько отказываются понимать нормальные слова, как ни пытайся объяснять.
Через десяток минут крики прекратились, и из конюшни появились Прокоп и Богдан.
Богдан направился домой нетвердой походкой, кутаясь в кафтан, накинутый на голые плечи, а Прокоп в мою сторону.
– Ты прости, Андрей, коли обидели чем, – тихо произнес Прокоп, смотря в землю.