Наследник - стр. 12
– Эх, хорошо-то как, будто заново родился, – вырвалось из меня.
– А то, банька – это всегда хорошо, и помыться, и косточки погреть, – раздался сзади довольный голос Прокопа.
– Эт да, не забудь, завтра к Водянице едем.
– Помню я, – угрюмо произнес Прокоп. Видимо, ехать к ведьме у него желания не было, а мне все же хотелось с ней пообщаться и узнать, как так вышло, что я стал Андреем Владимировичем Белевым.
Вернувшись в дом, я запалил найденную свечу и начал готовиться к завтрашней поездке, а именно, искать оружие, времена-то опасные.
Боевой нож был найден под лавкой, на которой я спал, сабля на стене в большой комнате, а лук со стрелами и копьем в сенях, и в этом была своя логика. Ведь получалось, что в каждой комнате было оружие и, случись чего, оно под рукой. Я был уверен, что стоит поискать, и наверняка найду еще пару ножей или кинжалов.
Вытащив из ножен саблю, я начал осматривать ее при свете лучины. Длина клинка была сантиметров семьдесят, а весом чуть меньше килограмма. Клинок был малой кривизны, а еще на клинке возле рукояти выгравирован какой-то рисунок. Приглядевшись внимательней, я понял, что это портрет человека.
Взвесив саблю в руке, я пару раз ей взмахнул, и вышло у меня достаточно ловко, или мне так показалось, а в голове всплыло ее название. Это была польская сабля и называлась она баторовка, а изображен на ней был Баторий.
– Вот оно, значит, как, – и только тут я обратил внимание, что новые знания появились уже без привычной боли. – Видать, осваиваюсь, а знания – это наследство предыдущего хозяина этого тела.
Других версий относительно природы этих знаний у меня все равно не было. Завалившись спать, я уснул не сразу, мысли так и одолевали, пришлось их разгонять волевыми усилием.
Проснулся как-то неожиданно, даже была надежда, что мне все привиделось вчера, но нет. Та же комната в полумраке и отблески огня из другой комнаты.
Запалив свечу от углей, я оделся, перекусил остатками вчерашней еды и выглянул на улицу, где уже рассветало. Ворота в конюшню были открыты, там шла какая-то возня.
«Коней уже седлают, надо и мне уже собираться», – мелькнула у меня мысль, и я вернулся в дом, где накинул на себя кафтан. Он был теплый, с подкладном из шерсти, дальше ремень, а сверху кушак, длинный отрез из узорчатой ткани. За кушак я сунул кинжал и саблю, в сенях прихватил саадак[5].
Выйдя из дома, я спустился с веранды и направился в сторону конюшни, из которой Прокоп и Богдан начали выводить оседланных лошадей.
Одеты они были под стать мне, вот только из оружия имелись лишь нож и сабли, да еще и нагайки были за поясом. Я у себя такую же видел в доме, но брать не стал, а, видимо, надо было.
– Здрав будь, Андрей, как ты? – тут же поинтересовался Прокоп.
– И вам здравствовать, да получше уже, – ответил я.
– Ты будто в бой собрался, только кольчужки не хватает, – весело хмыкнул Богдан, подводя ко мне черного коня.
Жеребец весело заржал и рванул в мою сторону, Богдан его не удержал.
От неожиданности я сделал шаг назад, но конь замер и уткнулся в мое плечо лобастой головой, словно за что-то извиняясь.
Рука сама по себе начала его гладить между ушами.
– Настоящий боевой конь, – расслышал я голос Прокопа. – Хороший подарок тебе дед сделал, – и после этих слов у меня вновь появились знания.