Наследие - стр. 4
Даже когда мать ей крикнула убегать, она не смогла сдвинуться с места.
Этот человек схватил мать за горло, стал ее трясти, потом ударил маму в лицо, как раньше Мими.
И кровь, кровь, на маме, на этом человеке.
Они держали друг друга, почти как будто обнимались, но с силой и со злостью. Потом мать ударила его сверху по ноге, вздернула колено вверх. И он отшатнулся, а она толкнула.
Он ударился о перила. А потом полетел.
Эдриен видела, как он падает, как машут на лету его руки. Видела, как он рухнул на стол, куда мама обычно ставила цветы и свечи. Услышала жуткий хруст. Увидела кровь, хлынувшую из головы, из ушей, из носа.
Увидела, как…
Тут мама подняла ее, повернула, прижала лицом к своей груди.
– Эдриен, не смотри. Теперь все в порядке.
– Больно.
– Я знаю. – Лина осторожно взяла в ладонь больную руку Эдриен. – Мы это вылечим. Мими! Ох, Мими…
– Полиция уже едет. – Глаз у Мими распух, наполовину закрытый, и наливался чернотой. Мими покачнулась, потом села, обняла их обеих. – Едет помощь.
Поверх головы Эдриен она одними губами, беззвучно сказала:
– Он мертв.
Эдриен всегда будет помнить эту боль и спокойные синие глаза парамедика, который фиксировал ей перелом косточки в запястье. У него и голос был спокойный, когда он светил ей в глаза фонариком, когда спрашивал, сколько пальцев ей показывает.
Она всегда будет помнить полицейских – первых, которые вошли, когда перестали завывать сирены. Они были в темно-синей форме.
Но все остальное, происходившее в тот же момент, казалось размытым и далеким.
Они сидели в гостиной второго этажа, где окна выходят на задний двор с карповым прудиком. В основном полицейские в форме говорили с мамой, потому что Мими повезли в больницу.
Мама им сообщила имя этого человека – Джонатан Беннетт, и что он – профессор английской литературы в университете Джорджтауна. Или был им, когда она его знала.
Мама рассказала, что случилось – то есть начала рассказывать.
Тут вошли мужчина и женщина. Мужчина был по-настоящему высокий, и у него был коричневый галстук. Кожа была тоже коричневая, но потемнее, а зубы – очень белые. У женщины были рыжие волосы, коротко стриженные, и веснушки на все лицо.
И бейджи у них были – как по телевизору показывают.
– Миз Риццо, я детектив Райли, а это мой напарник, детектив Кэннон. – Женщина показала бейдж и прицепила его обратно. – Мы понимаем, что это трудно, но нам нужно задать вам и вашей дочери несколько вопросов. – Она улыбнулась девочке: – Тебя ведь зовут Эдриен?
Эдриен кивнула, и Райли снова обратилась к Лине:
– Вы не возражаете, если Эдриен мне покажет свою комнату, и мы с ней там немножко поговорим, пока вы будете беседовать с детективом Кэнноном?
– Так будет быстрее? Мою подругу – няню моей дочери – увезли в больницу. Сломанный нос, сотрясение. А у Эдриен парамедик нашел на левом запястье перелом с угловой деформацией, и еще она головой ударилась.
– У вас тоже вид слегка потрепанный, – заметил Кэннон, и Лина пожала плечами, вздрогнув от этого движения.
– Побитые ребра заживут, и лицо тоже. Он в основном бил в лицо.
– Мы можем отвезти вас в больницу прямо сейчас, а поговорить после вашего свидания с доктором.
– Лучше я поеду, когда… вы там внизу закончите.
– Понимаю. – Райли снова посмотрела на Эдриен. – Ты не против поговорить у тебя в комнате, Эдриен?