Нашествие. Попаданец во времена Отечественной войны 1812 года - стр. 14
– Цела? Все хорошо? Немедля распоряжусь псов пострелять!
Заскочил подполковник в коляску, обнял дочь. Та от шока отходить стала, заплакала, ее всю трясло. Северянов повернулся к офицерам:
– Господа, все обошлось прекрасным образом, расходитесь.
Собственно, и Алексею торчать здесь не след. Лошадь уже смирно стоит, но ногами нервно перебирает. Тоже испугалась. Лошади вообще пугливы по природе. Слышат хорошо, поэтому от громкого звука занервничать могут. И обоняние отличное, как у собаки. Ежели дом в нескольких верстах – лошадь учует, дорогу найдет. И если по лесу идет, то близкое присутствие волков почувствует, всхрапывать начнет, коситься на лесную чащу. Тут уж путникам не зевать: оружие готовить, факелы зажигать. Любой зверь огня боится пуще всего.
Алексей к себе во взвод пошел, продолжать занятия. Углов покосился, но ничего не сказал. Все видели, что он бросился лошадь остановить, а не от дела отлынивать.
Ближе к вечеру, уже после ужина, вестовой вызвал его в штаб к Алексееву. Вошел Алексей, доложился по форме.
– Садись. Благодарность хочу тебе высказать за дочь. Народа вокруг полно было, а бросился ты один.
– Наверное, ближе других был.
– А то я не видел! Кто-то не сообразил сразу, бывает. А некоторые и струсили. Случись травма и инвалидность, пансиона не будет, ибо не на войне или учениях травма получена. Понимаю: своя рубашка ближе к телу. Но и твое геройство отметить хочу. В воскресенье приглашаю на обед в три часа пополудни. От караулов освобожу.
– Благодарю.
Подполковник протянул листок бумаги с адресом.
– Лизавета лично хочет яблочный пирог испечь.
– Обязательно буду, господин подполковник!
– Не на службе можете называть меня Павел Яковлевич.
О! Такое редко бывает. Между Алексеем и подполковником дистанция огромного размера. Рядовой егерь, не дворянин, без ратных подвигов и наград – и командир полка. У него и боевой опыт, и награды, по словам офицеров. Это честь. Алексей поклонился и вышел. Спина не переломится, а командиру уважение.
Через два дня воскресенье. С утра в церковь на молитву, потом завтрак – каша гречневая с маслом и стаканом молока. Основная еда – в обед. А на него не попадает Алексей. Приглашен к трем, а обед в два часа. Так до адреса еще добраться надо. У егерей из местных узнал, где Басманная да как туда сподручнее добраться. Наручные часы у него были, но он или носил их в кармане, или оставлял в мешке с имуществом. У офицеров часы были, уже не диковинка. Но карманные – большие, с крышечкой, прикрывающей стекло, с боем. И не отечественного производства, а швейцарские или германские. Надень Алексей свои часы на руку, будут вопросы: что за диковина? Не хотелось ему привлекать к себе внимание. Сегодня часы лежали в кармане. Пока добрался, сорок минут ушло, хотя шел быстро. Вот и нужный дом – в два этажа, каменный, за высоким забором. Подполковник – звание высокое и жалование соответствующее. Немного подождал. Когда на часах было без одной минуты три, постучал в ворота. Открыл привратник.
– Приглашен к Павлу Яковлевичу.
Привратник поклонился:
– Проходите.
В просторных сенях встретила прислуга, проводила в гостиную. А там стол накрыт, и сам хозяин в углу в кресле сидит. Встал, гостя поприветствовал, прислуге наказал пригласить домочадцев. Вскоре со второго этажа спустились супруга, дочь и малолетний, лет пяти, сын. Поздоровались степенно. Было занятно, что приняли с уважением.