Наша юность - стр. 20
– Нет, – проговорила Женя, – пусть Каролина и права, вряд ли мы будем с ним встречаться, но я нуждаюсь в нём как в друге. Этот человек помогает мне не думать о Паше, о маме. Помогает забываться. Мне нравится с ним дружить, я не хочу, чтобы это заканчивалось. Да, я эгоистка, девочки. Но по-другому я поступить не могу. А если говорить о третьих лишних, то это я в отношениях Паши и его девушки. Поэтому, кстати, Алиса, я и отправила твоё чёртово сообщение.
И она пошла вперёд быстрее нас. Вроде мы сказали всё правильно, но меня терзало чувство вины.
– Это она сейчас так говорит, – вздохнула Соня, – когда всё случится так, как ты, Лина, сказала, она будет жалеть о таком своём решении, будет винить себя.
– Но сделать мы ничего не можем, – сказала я, – можем только наблюдать, как она принимает неправильные решения, и быть рядом, когда она будет страдать.
– А она никому не говорила, что там у неё с мамой? – поинтересовалась Соня.
– Отец в командировку уехал, она опять пить начала, – ответила Лина.
Я вздохнула.
– Бедная.
Каролина помахала телефоном Игоря.
– Я отойду, хочу маме позвонить.
Мы пошли вперёд, догнали Женю и заметили, что она тоже говорит по телефону.
– Ты с кем? – спросила Соня.
Женя оторвала телефон от уха и повернула его к нам, на экране стало видно: «Павлуша». Мы всё поняли и отошли от неё. Она вернулась к нам через несколько минут и сказала:
– Всё. Это конец.
– Опять конец? Уже в который раз, Жень… – начала Соня.
– Нет, – перебила её Женя, – на этот раз точно всё. Ему кто-то рассказал, что Юра собирается признаться мне в любви сегодня, а потом моё сообщение… В общем, он решил, что мы с Юрой теперь пара. А я, девочки, так устала перед ним оправдываться, что ничего ему не ответила. Он сказал, что я предательница, и бросил трубку. Всё, он больше не позвонит.
Подошла Лина. Она тоже была какой-то расстроенной.
– Всё хорошо? – спросила Соня.
– Да, – ответила Лина и пошла вперёд.
Обратно мы пошли молча, каждая в своих мыслях. Вернувшись, Женя сказала, что пойдёт спать. Это странно, но настроение нашей компании часто зависело именно от Жени. Если она была, как сказал Саша, в хорошем смысле неадекватной, то такими были и мы, если она грустила и нам не удавалось её развеселить, то и мы находили причину взгрустнуть.
– Я не хочу больше играть, – вздохнула я, – простите, пойду вслед за Женей.
Я поднялась на мансарду и увидела Женю, успевшую надеть пижаму и лежащую на огромной кровати звёздочкой.
– Эй, двигайся! – приказала я. – Ты тут не одна спишь.
Женя перекатилась на край кровати. Я легла на другой край.
– Ложись ко мне поближе, – предложила Женя, – а то девочки будут залезать в середину и разбудят нас.
– Не люблю спать в середине, – отказалась я.
– Ну, как хочешь.
Не прошло и пяти минут, как я поняла, что Женя заснула. Внизу раздавались оживлённые разговоры, изредка смех. Но мне не хотелось к ним. Не знаю, правильно ли шли часы, висевшие на стене, но они показывали час ночи. За окном осторожно начинался рассвет, я закрыла глаза и сама не заметила, как уснула.
Разбудили меня тихие голоса, пытающиеся говорить шёпотом.
– Да, да… – говорила Лина. – И вам сладких снов!
Соня с Каролиной аккуратно залезли в кровать и тоже быстро уснули. А я вот больше заснуть не могла. У меня в голове бушевали мысли, я не знала, куда их деть. Не помню, сколько я так пролежала, но когда на улице уже было полностью светло, я услышала: