Наша первая осень - стр. 37

— Оу, оу, — он поднимает вверх руки, — остановись, женщина. Если ты меня грохнешь этой штукой, наш сын окажется в руках Леона и его людей. Ты ведь не хочешь этого, правда? Ты же понимаешь, что дома с отцом ему лучше, чем с вооруженными мужиками. Опусти эту штуку, Тася. Я мудак, да. Я всё просрал, но наш сын-то в этом не виноват.

— Ненавижу! — по щекам текут злые слёзы. — Я тебя ненавижу, слышишь?! — рука с тяжёлой статуэткой дёргается.

Глухо роняю её себе под ноги и молча ухожу в прихожую.

Из дома вылетаю, ничего не видя перед собой. Так сильно выбило из равновесия. Прижимаюсь спиной к забору и стараюсь глубже дышать, чтобы успокоиться. Мне надо скорее уходить, ведь я должна уже двигаться в направлении «клиента». Леону доложат, будут проблемы. А куда мне их ещё? Я не вывожу!

Ещё один вдох поглубже. Вытираю слёзы и иду на остановку. Забираюсь в троллейбус, лезу в сумку за телефоном, чтобы расплатиться за проезд, и обнаруживаю плюшевого ослика.

— Сава… — новая волна слёз и щемящее тепло сжимают сердце до боли.

— Вам плохо? — пугается кондуктор.

Знала бы она, насколько. Но я отрицательно дёргаю головой и прикладываю телефон к терминалу. Забираю билет, забиваюсь в угол и смотрю на город через пыльное стекло. Прихожу в себя, только когда объявляют мою остановку.

Покупаю себе самый дешёвый чай в киоске и шагаю к дому Ильи, делая маленькие глотки из бумажного стаканчика. Поднимаюсь в квартиру, открываю дверь его ключами и погружаюсь в по-настоящему мужской запах, пропитавший эти стены.

Илья и правда успел прибраться на кухне. Вместо обычного кухонного стола стоит раскладной. Это почему-то вызывает улыбку.

Достаю ослика из сумки и ложусь на собранный диван. Поджимаю под себя ноги, обнимаю игрушку, зажимаю зубами серое ушко и тихо реву, снова чувствуя себя маленькой, беспомощной, беззащитной.

Щеки касаются тёплые губы. Вздрагиваю, но сильные руки не дают мне слететь с дивана. Глаза никак не открываются, а губы Ильи медленно двигаются к уху.

— Как зовут твою дочь? — горячий шёпот касается затуманенного нервотрёпкой и сном сознания.

— У меня сын… чёрт! — распахиваю веки и попадаю в плен зелёных глаз Ильи.

— Чч, — он прижимается к моим губам своими всего на секунду. Проводит пальцами по щеке. — Рассказывай.

***

Любимые, дальше начинаются платные главы.