Наложница. Стать Его наслаждением - стр. 25
Больше Андерос ничего так и не сказал. Временами отвечая на какие-то идиотские вопросы чиновников, касательно возможного увеличения податей (которые эти ублюдки непременно разделят между собой), организации праздников и о возможной, выездной охоте в честь летнего солнцестояния. Андерос к концу вечера чувствовал себя слишком утомленным. А изрядно выпившие гости, уже с трудом сидели на своих местах, то и дело хватая танцовщиц за упругие задницы, прекрасно понимая, кому они служат. Император был уверен, что все собравшиеся только и ждут момента, когда этот гребаный вечер наконец закончится, чтобы устроить очередной рейд по захудалым борделям, где за один помятый серебряник каждая свободная шлюха раздвинет свои ноги.
Прошло еще не так много времени, прежде чем император смог наконец подняться со своего места. Не стал утруждать себя прощанием ни со своей женой, ни с чиновниками, которым, казалось, уже не было никакого дела до правителя.
- Вели слугам приготовить для меня купель, — приказал Андерос, подозвав одного из своих евнухов, стоило им всем оказаться за пределами зала и направиться вдаль по очередному коридору. - Хочу совершить обряд омовения… И, скажите старым девам переодеть мою наложницу. Желаю, чтобы именно она омыла меня этим вечером.
- Как прикажете, Ваше Императорское Величество, — покорно склонившись, евнух вновь испарился где-то позади под тихий шелест собственного голоса: “Пойдем… Император приказал…”
Заглянув в свои покои, император наскоро переоделся из церемониальных одежд в более простые, предназначенные для купания. Теперь на нем была простая, хлопковая рубашка, поверх которой он накинул на плечи шелковый, расписанный узорами халат.
Вскоре, под неустанным конвоем прислуги, Андерос уже стоял перед дверями в купель, от которых уже можно было почувствовать приятное тепло. По телу мужчины тут же прошла дрожь. Он предвкушал, как вот-вот окажется в горячей воде, как плотный пар окутает его и позволит наконец с облегчением выдохнуть. А еще правителя преследовали навязчивые образы того, как юная наложница обтирает его смуглые плечи пенной тряпкой, как нежно касается своими пальцами его шеи и спины… Он начал думать об этом ровно в тот момент, как с уст мужчины слетел приказ о том, что именно девушка должна будет его омыть.
Когда перед ним открылись двери, Андерос наконец ступил внутрь. Он тут же ощутил яркие, дурманящие ароматы масел и мыльных растворов, от которых вода в мраморной купели покрывалась плотным слоем пены. Оставшись в совершенном одиночестве и не глядя по сторонам, мужчина быстро освободился от каких либо одежд, теперь будучи полностью обнаженным, и ступил вперед, на самую верхнюю ступень купели. Шаг вниз, еще один, и вот он уже по колено стоит в горячей воде, которая, на первых порах, показалась ему обжигающим, сдирающим заживо кожу кипятком. Еще мгновение, и вот Андерос уже лежал в купели по самую грудь, которую так нежно ласкала лопающаяся от малейшего прикосновения пена.
- Позовите наложницу! - громко выкрикнул Андерос, прекрасно зная, что все слуги смиренно застыли за дверями купальной залы в ожидании любого малейшего приказа.
Он не успел прикрыть глаза, как двери распахнулись и в купальню молча вошла девчонка. Одетая в просторное, белое платье, она оказалась босой. Андерос уже привык к тому, что девчонка старательно избегала прямого взгляда, однако, от этого его раздражение не становилось менее ощутимым. Расслабленно откинувшись назад и закинув свои руки на край купели, он с неким вызовом уставился на девицу.