Наизнанку - стр. 3
— Не могу, у меня все новенькие, меньше пяти дней лежат, половина из больных тяжелые, — смотрит на меня как на врага народа, а я кайф ловлю, Господи, прости, люблю ее бесить, и ведь в ответ мне сказать ничего не может. Кайф чистой воды.
— Так, ладно, сами разберетесь, вам же здесь и жить. У нас четыре новых ординатора, сами разберетесь, кто к кому идет. Никого не распускать и раньше времени домой не отпускать. Я проверю. На сегодня все.
Все так все, иди уже, не тряси своими волосами, а она еще как назло постоянно их трогает. Наконец встает с дивана и выходит из ординаторской.
Облегченно выдыхаю и налегаю на свой чуть остывший кофе, когда в ординаторскую входят четыре молодняка. Вот это уже немного интереснее. Одна — высокая брюнетка в короткой юбке и обтягивающей кофте, с очень привлекательной мордашкой и соблазнительной грудью. Двое парней, ничем не примечательной наружности. И худая коротышка-блондинка в дурацком джинсовом комбинезоне и каких-то убогих очках — типичная ботанка. Безусловно, приятно будет с брюнеткой, очень даже приятно, но потрахаться у меня и так есть с кем. Парней не хочу — один прыщавый, другой зюзя. Остается ботанка, которая будет идеально выполнять возможную для ее уровня работу. Пока я мысленно распределял роли, красавицу привлек к себе мой коллега Димка — ну кто бы сомневался. Встаю с дивана и подхожу к коротышке.
— Пойдем со мной. Присаживайся на стул, — пропускаю ее вперед, а сам сажусь напротив. — Как тебя зовут?
— Марина, — девчонка усаживается на стул и кладет руки на колени. Блин, жуть какая мелкая, надо было брать прыщавого, эта такая дохленькая, что чуть плюнь — и с гриппом сляжет.
— Так, ладно. Как меня зовут, ты на бейджике и так прочитала. Наш рабочий день начинается не в девять утра, а раньше, а заканчивается позже. Так что будь готова к длительному рабочему дню. Сейчас ты идешь переодеваться, берешь фонендоскоп, тонометр и идешь принимать больного, который лежит в коридоре, — беру историю болезни и протягиваю девчонке в руки. — Захарова Роза Валентиновна, семидесяти шести лет. Ты тщательно собираешь анамнез заболевания и жизни, осматриваешь ее, перкутируешь, пальпируешь, аускультируешь — в общем, все, как полагается, не мне тебе объяснять. Ты должна лучше меня знать — только с универа пришла. Затем приходишь ко мне, все рассказываешь, и только потом мы идем смотреть ее вместе. Понятно?
— Да. Только… вы не могли бы мне показать отделение, я ведь ничего не знаю.
— Сама разберешься, мне некогда. Тебе сколько, кстати, лет?
— Двадцать два. Может, все-таки покажете быстренько? — сидит и загоняет кожу под ногти.
— Не нервничай так, Маша. Все уляжется со временем. А ты у нас кто по специальности будешь?
— Эндокринолог.
— Вот и замечательно, как раз мой профиль.
— Но вы же еще терапевт?
— Точно. Все, вставай, Маша, и за работу.
— Только я не Маша, а Марина.
— Нет, мне нравится Маша. Это одно и то же имя.
— Это разные имена, — кажется, у девчонки начали ходить от злости крылья носа. — Я Марина.
— А мне больше нравится Маша. К тому же, в имени Маша три буквы от имени Марина, так что все путем.
— Хорошо. А мне нравится имя Александр. К тому же, в имени Александр целых четыре буквы от имени Марк. Вы же будете не против, если вместо Озеров Марк Михайлович, я буду называть вас Александр Михайлович? — один-один, вот тебе и недоразумение в комбинезоне.