Наглый. (не)верный. Истинный - стр. 30
— Кошмар! Бедная девочка! Нужно скорее подыскать ей другую комнату. Не хватало только, чтобы у нас ещё кто-то умер.
— Я тоже так считаю, господин Камнегрыз.
Внутри меня всё ликует. Зург сам это предложил, формально я тут ни при чем.
— Вы же поможете госпоже Деверо? Только учтите, эта девушка — воплощение смирения. Она наверняка будет отнекиваться, говорить, что всё в порядке, но эти её приступы… Поймите, мы с Мадлен ею так дорожим…
— Да, я подумаю, что можно сделать. Но только после похорон, там ещё прорва дел.
— Разумеется. После похорон, где я постою у гроба, не так ли?
Зург понял меня, а я его. Мы посылаем друг другу вежливые кивки и расходимся.
Я радуюсь, что хотя бы от одной проблемы удалось избавиться. Уверен, что Мадлен так будет спокойнее. А уж Лизель-то как начнет бесноваться, загляденье.
Впервые за эти сутки у меня поднимается настроение.
— Ты не всесильный, Брам, — передразниваю я Лизель. — Это в Идригасе ты сын герцога, а тут просто студент… Ну-ну.
Позади меня снова слышится голос Зурга.
— Господин Кадум, постойте! Да постойте же! Нам нужно прояснить один момент.
Я раздраженно вздыхаю, закатывая глаза. И сразу же натягиваю на лицо очередную улыбку. Ещё немного, и начнут болеть скулы.
— Что такое, господин Камнегрыз?
— Я тут кое-что вспомнил… Ваша подруга случайно не та самая госпожа Деверо, которая в прошлом году помогала рисовать декорации к Хон Галану?
— Та самая.
К чему он клонит?
— Но тогда получается, что она на факультете искусств! — восклицает Зург. — Как же тогда у неё может быть аллергия на краски?
Проклятье. Этого я не продумал.
— Эм… она… понимаете… Аллергия началась недавно! Да, всё началось этим летом, и теперь госпожа Деверо собирается перевестись.
Гоблин смотрит на меня недоверчиво.
— Перевестись? И куда же?
Боги, да сколько можно глупых вопросов! Я чувствую, как начинаю краснеть, переминаясь с ноги на ногу, как идиот. Но нельзя всё испортить, нужно собраться.
— Моя подруга… Лизель… она хочет на кафедру монстрологии! Чтобы быть поближе к лунным собакам.
— К лунным собакам? — хмурится Зург. — Это что ещё за звери?
Я развожу руками.
— Не знаю, я художник, а не монстровед. Но госпожа Деверо нам все уши прожужжала про лунных собак. Особенно ей нравятся сучки.
Зург молчит и пристально всматривается в моё лицо. По стеклам его очков бежит легкая рябь, но я не верю, что он силён настолько, чтобы докопаться до правды. Только если я сам себя не выдам от волнения.
Но рябь исчезает, и гоблин качает головой, тяжело вздыхая.
— Вашей подруге нужна помощь, господин Кадум, а «СУМРАК» не бросает своих студентов в беде.
— У вас золотое сердце, господин Камнегрыз. Спасибо!
Он уходит, на этот раз на совсем. А ко мне опять возвращается веселье. Вот бы посмотреть, как будет извиваться Лизель!
Но она сама виновата. Чего она ждала? Что я спущу ей с рук постыдные игры и буду смотреть, пока она отнимает у меня Мадлен? Нет уж, увольте. У меня три старших брата и сестра, а ещё пять кузенов. Я тоже умею пакостить.
19. Глава 15. Брамион
Разговор с комендантом отнял у меня слишком много времени. Пора сосредоточиться на деле и действовать по плану. Доментиан просил достать артефакт против чтения мыслей, чтобы МакКоллин не рылся в памяти у своей приманки.
Первым делом я отправляюсь к Рону и Андреасу, вдруг у них есть. В их комнате мне открывается прелюбопытная картина: Рон отжимается на одном кулаке и пыхтит, приговаривая: