Наглый. (не)верный. Истинный - стр. 24
Эта неожиданная помощь, пришедшая, откуда не ждали, сбивает с толку, вводит меня в ступор. Доментиан машет рукой у меня перед глазами, давая понять, что пауза затянулась, но я просто не могу поверить, что всё так легко разрешилось!
— То есть… не было. Я знал! Я не мог! — Облегченно выдыхая, я провожу ладонями по лицу. Но не время расслабляться! — Вставай, пошли к Мадлен. Всё ей расскажешь.
Доментиан смеется, и мне это не нравится.
— То есть ты приведёшь к донельзя обиженной девушке незнакомца, тем более демона, и скажешь: «вот, дорогая, мой приятель, он точно знает, что ничего между мной и твоей подружкой не было»?
Я замираю. Обдумываю его слова. Сначала хочется настоять на своём, заставить его подняться и пойти к Мадлен. Тем более её сегодня не было целый день, и это вселяет тревогу.
Но потом… Приходит осознание, и у меня вырывается стон. Потому что Доментиан прав.
— Проклятье! Мадлен мне не поверит. И что делать?
Демон улыбается.
— Твоей Мадлен нужны неопровержимые доказательства. И, кажется, я знаю, как их достать.
16. Глава 12. Мадлен
Ну вот я и стала прогульщицей. Пропускаю лекции второй день подряд! Мои шансы на лучшую жизнь стремительно уменьшаются, и всё из-за одного распутного дракона, который не умеет держать вожделение в штанах.
С другой стороны, я сама виновата. Нельзя было вестись на все эти байки про истинность. Кто в здравом уме в такое поверит? Могу оправдать себя только тем, Брам был настойчив, а сама идея оказаться избранной звучала крайне заманчиво.
Видимо, его измена — расплата за моё тщеславие.
Но самое обидное, что Брам просто плюнет, разотрёт и пойдет дальше. Ему-то что? Не я, так найдётся другая дурочка. Лизель же нашлась, несмотря на то, что так усердно изображала ненависть.
А мне что делать? Утром у меня даже не хватило духу приблизиться к аудитории, в которой мог оказаться Брам. Колени дрожали, ладони потели.... В итоге я сама не заметила, как ноги унесли меня подальше от аудитории и привели в сад живых скульптур.
Вчера я провела тут весь вечер. Сегодня — целый день. Даже на обед не ходила, всё равно кусок в горло не лезет.
Но завтра я соберусь с силами и перестану прогуливать. Обязательно. Я даю себе в этом слово, сидя на небольшой скамейке под тутовым деревом и разглядывая мраморных драконьих полубогов.
— Неплохо! — раздается рядом знакомый голос. — В этот раз ты не плачешь. Но всё ещё грустишь! Надеюсь, у меня получится это исправить.
Я поворачиваюсь и не могу сдержать улыбку.
— Леон!
— Ты запомнила моё имя? Это очень лестно. — Он кивает в сторону скамейки. — Могу я присесть? Если ты не против моей компании.
— О, конечно! Присаживайся.
Леон устраивается рядом со мной, садится довольно близко, но недостаточно, чтобы я чувствовала дискомфорт.
— А у художников занятия уже закончились? — интересуется он.
Этот вопрос застаёт меня врасплох. У меня нет часов, чтобы проверить, который час, закончились ли занятия.
— Я… эм… видишь ли… — Я пытаюсь придумать благовидную причину, по которой сижу в саду, а не на лекциях. И это невероятно сложно! И как только Брам умудрялся врать мне целый год? О, он действительно талантлив.
— Нас вот сегодня отпустили пораньше, — сообщает Леон, избавляя меня от необходимости выкручиваться. — И я решил посмотреть на местные скульптуры. Оценить, так сказать, фронт работ и уровень своих предшественников.