Наглый. (не)верный. Истинный - стр. 22
***
Остаток дня проходит в тумане гнева.
Преподаватели сменяют друг друга, но я не могу разобрать смысл их слов. Слишком занят своей жгучей яростью. Обидой. И злостью.
Я злюсь на Лизель, на себя, на Богов, которые допустили всё это безумие. Возможно, даже на Мадлен — за то, что не верит мне. У меня нет права упрекать её, но я ничего не могу с собой поделать.
Если Лизель говорит правду, значит, мы с Мадлен не истинные. Но этого не может быть, ведь как можно допустить такую ошибку? То прекрасное мерцание при нашей первой встрече, её эмоции, так ярко отражающие на мне… Не могу поверить, что всё это было ложью. Сила самовнушения бывает велика, но не до такой же степени. Не настолько же!
Мадлен так и не приходит. Её нет на занятиях, нет в столовой, куда мы с Роном заглядываем на перерыве. И я уже не знаю, грустить по поводу её отсутствия или нет.
Ведь что я ей скажу? Мои показания не изменились — я устроил вечеринку, половину из которой не помню, потому что напился, как скотина. Хоть убей, я не помню, чтобы там была Лизель. Не помню, как она пришла, что говорила, и что говорил ей я…
Проклятье. Проклятье. Проклятье!
Всё, что мне нужно, это вспомнить. Вернуть себе память о нескольких пьяных часах. В этом был бы ключ, решение проблемы.
Но пока единственное, о чем я вспоминаю после занятий — это о томящейся в моей башне Козетте. Боги, ещё и кошка… Надеюсь, она не разнесла мои комнаты в щепки. Половину рисунков и так пришлось убрать, чтобы Козетта ими не пообедала.
Поднимаясь к себе, я вдруг испытываю то гадкое, тревожное чувство, какое бывает, когда тебе смотрят в спину. Будто тени в углу сговорились и устроили слежку.
Оглядываюсь, но вокруг ни души. Я пожимаю плечами, решив, что от нервов разыгралось воображение, и хлопаю себя по карманам, чтобы поскорее найти ключ. А в следующий миг слышу над ухом низкий насмешливый голос:
— Звал в гости, Кадум? Твой прихвостень передал приглашение. Только вопрос, а когда же мы успели стать добрыми приятелями, м-м?
15. Глава 11. Брамион
— Звал в гости, Кадум? Твой прихвостень передал приглашение. Только вопрос, а когда же мы успели стать добрыми приятелями, м-м?
Это голос демона. И когда я понимаю, что это он, меня вдруг накрывает волной такого раздражения, что аж дыхание перехватывает.
Сделав глубокий вдох, я поворачиваюсь к Доментиану.
— Слушай, это какая-то демоническая традиция, да?
В его взгляде — мимолетное удивление.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты можешь нормально подходить, а не подкрадываться каждый раз?
— Могу, — кивает он.
— Вот и сделай мне одолжение — здоровайся нормально. И Андреас мне не прихвостень, а друг!
Доментиан молчит, окидывая меня взглядом. Что, не нравится мой видок? О, ну ещё бы. Утром у меня не было ни сил, ни желания смотреться в зеркало, в отличие, кажется, от него. Ведь демон похож не на препода, а как минимум на принца. Темно-фиолетовые брюки, черный сюртук, светлые волосы уложены волосок к волоску. Мои братья так только по праздникам выглядят. А этот что? И по какому поводу? Собрался очаровывать студенток?
Я выуживаю ключ, чтобы наконец-то зайти в комнаты. С третьего раза попадаю в замочную скважину. Раздражение кипит и не думает униматься.
Явился он, смотрите-ка. Так мне уже не надо!
Лизель сама сказала всё, что мне нужно знать. Теперь осталось понять, есть ли в её словах хоть доля правды, а Доментиан мне в этом не поможет, если только свечку не держал. Но что-то мне подсказывает, что он хоть и демон, но не извращенец.