Набукко - стр. 13
– А вы говорите, люди как люди. Стыдиться своего языка!
– Почему именно стыдиться!
– Не могу я сейчас думать о каких-то причинах какого-то аборигенского идиотизма. Я должен опохмелиться. Думаю, кто-нибудь из них гонит бражку из здешнего зернышка.
– Как ты собираешься им объяснить, что тебе нужно?
– Скажу – трубы горят – это все понимают. Один раз на Меконге…
– Мне почему-то кажется, что у них никакого самогона не варится.
– Вы как-то очень много про них и про всю эту Убудь чувствуете. Вот лично я ну ничегошеньки про аборигень эту не понимаю и понимать не мечтаю.
– Глотни колы. А лучше сбегай на Холодный ручей.
– Теплая кола – и это все, что вы можете предложить товарищу по несчастью?
– Ну, пойди еще поройся в песке на берегу, вдруг они не все наше барахлишко откопали.
Эта идея неожиданно воспламенила Дениса. Он встал, нашел в разных частях хижины потерянные кеды. Тяжко отдуваясь, надел.
– Я пойду с тобой.
– Вы же не пьете.
– Скажу тебе честно, как товарищу по несчастью, когда я сижу здесь, мне все время кажется, что какой-нибудь корабль проплывает мимо острова, и совсем невдалеке. Поэтому, пока ты будешь рыться в песке, я буду собирать на берегу кучу сухих веток.
– Вот для чего вы все время вертите в руках зажигалку?
Через два часа они сидели в негустой, можно сказать, чахлой тени наклонных прибрежных пальм и смотрели в сторону гладкого, по неподвижности приближающегося к стеклу, моря. Закрыв глаза, следили, как струйки пота бороздят виски, лоб, накапливаются в бровях, чуть извиваясь бегут по спине. Собранная ими куча тропического хвороста высилась справа шагах в двадцати. Мелкие полосатые крабики сбежались к ней, решив, что эта постройка возведена для их забав.
– Через час растащат, – сказал тихо Денис, – пойду разгоню гадов.
– Сиди, сам открою.
– Неплохо было бы найти сам катер, его ведь тащило волной в ту же сторону, что и нас. Лежит где-нибудь на дне.
– Иди нырни.
– Почему я? – огрызнулся было Денис, но, подумав пару секунд, встал и пошел к воде, на ходу сбрасывая обувь, майку…
Плавал долго, заплыл не очень далеко, много раз нырял, отфыркиваясь, крутился вокруг своей оси, глотал воздух. Очень быстро занятие стало каким-то рутинным. Товарищ инженер перевел взгляд дальше. На мучительно однообразный горизонт. Тоже быстро надоело. Швырнул ракушкой в сторону крабьей банды. Нашел кусок ракушечника в песке, опять швырнул. Это скорее повредило постройке, а не вредителям. Повернул голову в сторону и даже вздрогнул. Шагах в десяти от него, и справа и слева, стояли местные детишки, по нескольку десятков и с той и с другой стороны, и очень серьезно смотрели в сторону ныряющего Дениса. Своего отношения к зрелищу они ничем не выдавали, но было понятно – оно у них есть, и вообще, это событие они считают важным.
Когда ныряльщик направился к берегу, дети как по команде отступили на несколько шагов в глубину пальмовой тени и растворились в зарослях.
Денис, отфыркиваясь, рухнул на песок рядом с напарником.
– Я был прав, он там.
– Глубоко?
– Не достать, метров шесть. Или девять, кто ее разберет, эту глубину. Но это точно он. Вода такая прозрачная, как в Шарме.
– Если говоришь «точно», значит, сомневаешься.
– Да нет, дядя Саша, катер, обязательно катер. И по размерам похож, да и откуда тут взяться еще одному утопленнику!