На своем месте, или Новые приключения следователя Железманова - стр. 18
– Ша, разговора не будет!
Недовольный кот, ворча, пошел вон из кухни. Увидев молодого человека, женщина спросила:
– Я извиняюсь, шо вы здесь делаете? Вы кто?
– Я следователь, меня зовут Петр Андреевич Железманов. Ваш муж приходил ко мне и сделал заявление, что вас обманул Федор Кокунин. Я должен обо всем случившимся услышать от вас и вашего сына Абрама.
– Вы желаете узнать за этого жлоба?
– Жлоба? – переспросил Петр Андреевич, а потом вспомнил, что в Одессе когда-то так называли рабочих в порту. Руководство этим строительством было возложено на англичан, которые постоянно напоминали работникам «job, job», что обозначает «работа, работа», а точнее «работать, работать», но потом значение слова несколько трансформировалось. Так как многие рабочие порта не отличались высоким уровнем образования и культурой поведения, то постепенно жлобами стали называть некультурных людей, хамов.
– Ну, если вы называет жлобом Федора Кокунина, то за него. Расскажите, что произошло восемнадцатого ноября.
– Этот гоныф14 пришел сюда и стал меня уверять, что мой Абрамчик делает с ним базар. Шо наш Абрамчик купил у этого жлоба дров на сорок рублей. Как вам это нравится?
– Так вы дали деньги Кокунину?
– Дала, шоб ему разориться, шоб к нему кредиторов стояло в очередь отсюда до самой базарной площади. Шоб они за ним бегали с оглоблями и вилами, а он не знал, на какую улочку свернуть и где спрятаться!
– А почему вы хотя бы сына не подождали и не уточнили, покупал ли он дрова у этого человека или нет?
– Он так раздувал щеки, шо я ему поверила! Он таки же сумел сделать нужную морду, шоб я его поганые слова приняла за правду!
Циля Абрамовна долго возмущалась коварством Кокунина. Железманов сел писать протокол, записывая показания женщины попутно переводя с одесского на общепринятый русский. Когда документ был готов и подписан, неожиданно в дверях появился сам Каплан. Вид у него был встревоженный и взволнованный. Увидев следователя, он обрадовался:
– Господин следователь, слушайте сюда! Я сейчас встретил мещанина Федорова. Месяц назад я занял ему восемьдесят рублей.
– И он отказывается их отдавать? – не понял Петр Андреевич.
– Таки дело не в этом. Я Федорову занял восемьдесят рублей. Я! Я, а не этот жлоб Кокунин.
– А при чем тут опять Кокунин?!
– Таки он пришел к Федорову и начал гнать, шо я велел у него эти деньги получить обратно. Конечно, у этого Федорова голова всегда беременная, у него много детей, а денег нет. Вот он и соображает только на полголовы. Местами он совсем не думает. Таки он взял и отдал эти деньги Кокунину!
– То есть Кокунин обманул Федорова, убедив его отдать деньги, взятые у вас в долг, ему? – уточнил следователь.
– Да, этот жлоб взял моду жить за мой счет, – несчастный еврей расстроенно взмахнул руками и опустился на табурет.
– А когда это произошло? Вы мне точную дату назвать можете, когда Федоров отдал деньги этому Кокунину?
– Неделю назад, а сегодня я встречаю этого Федорова и решил спросить за долг, а он кинул брови на лоб и начинает разбухать, с какой это стати я взял манеру дважды один долг требовать. Я поначалу ничего не понял, но он стал настаивать, шо уже отдал деньги мне, но не мне самому, а этому гоныфу. Я хотел бежать до вас, но прежде зашел домой, а вы тута. Помогите, господин судебный следователь.