На службе Отечеству, или Пешки в чужой игре - стр. 26

– Что вас так порадовало? – полюбопытствовала Айседора.

– Хорошие новости. Очень хорошие, – ответил он. Затем разлил водки по рюмкам. – Давайте выпьем за то, чтобы в нашей жизни было как можно больше счастливых случайностей…

* * *

Было ли случайностью то, что Алексей и Айседора остановились в одной гостинице, Бог его знает. По крайней мере, Глебов сделал один логический вывод: когда-то Станиславский порекомендовал ему эту гостиницу, и, по всей видимости, он же занимался расселением американской гостьи.

Когда их программа развлечений подошла к концу, Станиславский высадил их возле парадной и укатил домой, где его ждали жена и дети.

Помахав ему на прощанье рукой, Дункан взглянула на Глебова, улыбнулась. Затем пройдя пару шагов, неожиданно пошатнулась. Алексей учтиво поддержал ее за локоток.

– Что с вами, Дора?

– Ничего страшного, просто закружилась голова, – ответила она, касаясь лба тыльной стороной ладони. Слабо улыбнулась. Затем пошатываясь, сделала пару неуверенных шагов.

– Я провожу вас. – Алексей подхватил ее под руку. – Обопритесь об меня…

Он довел молодую женщину до двери ее номера.

– Как вы чувствуете себя?

– Мне лучше, – прошептала она, продолжая опираться на его руку и прижиматься к нему всем телом.

Осознавая двусмысленность ситуации, Алексей осторожно отодвинулся от нее. Взял из ее рук ключ, открыл дверь.

– Я позову вам горничную, – сказал он, вложив ключ ей в ладонь.

– Хорошо, – согласилась Дункан. – До свидания, Алекс.

– До свидания.

Глебов сделал пару шагов, и тут услышал глухой звук позади. Он обернулся. Дора лежала на полу.

Алексей подхватил на руки упавшую в обморок женщину и, внеся ее в номер, бережно опустил на диван. Как только ее голова коснулась изголовья, Айседора обвила руками шею мужчины и притянула его к себе. Ее теплые нежные губы прижались к его губам в страстном требовательном поцелуе. Глебов ответил на поцелуй танцовщицы, но затем осторожно отстранился от нее.

– Нет, нет! Не уходите! – воскликнула она.

– Я не могу, Дора. Я люблю свою жену, – ответил он, поднимаясь.

Айседора встрепенулась. В полумраке она не могла видеть выражение его лица.

– Любите? Эту глупую девчонку, которая не любит и не ценит вас?!

Алексей рассердился.

– Дора, вы сейчас не в себе и несете всякие гадости. Не смейте так говорить о моей жене. Вы ничего о ней не знаете.

Глебов развернулся, чтобы уйти, но Дора кинулась за ним следом, обхватила руками, прижалась к его спине.

–О, Алекс, не уходите! Останьтесь! Я так люблю вас! Так, что мне хочется носить вашего ребенка под своим сердцем! Останьтесь! Прошу!

Мгновение, пока Алексей молчал, показалось вечностью. Затем он бережно разжал объятия Айседоры, поцеловал ей руку и покинул номер. Закрывшаяся дверь будто подрубила американку. Она упала на пол и зарыдала.

Айседора не заметила, сколько прошло времени, но слезы ее высохли, а на лице отразилась отчаянная решимость. Она твердо шагнула к телефону…

Через полчаса Станиславский уже стучался в ее номер.

– Что случилось, мадмуазель Дункан? – встревожено спросил он и тут же замолчал – Дункан встретила его во все оружии – при свете свечей в легком воздушном пеньюаре, подчеркивающим все ее достоинства.

– О, да, случилось, – мелодраматично ответила она и, опустив ресницы, вздохнула. Затем жестом пригласила его войти.