На руинах Мальрока - стр. 31

– Интересные у инквизиции способы заработка.

– Свою выгоду никто не упустит, а уж эти стервятники и подавно. Не так ли, Цавус? Молчишь? Дан, вы, кажется, о чем-то хотели побеседовать с нашим другом?

– Я человек ранимый, еще не оправился от разговора с его слугой. Цавус, знаете, что я сделал с этим стариком? Для начала выколол ему глаза и насыпал в них соли. Потом нарисовал у него на груди крест – раскаленной кочергой. Потом…

– Дан, умоляю, не портите своими неаппетитными рассказами красоту момента. Вино здесь недурственное, не надо мне мешать прочувствовать букет.

– Ладно, не буду. Цавус, ваш слуга до сих пор жив. Я ведь не убийца. Я спросил его всего лишь один раз, один маленький вопрос задал. И что он мне ответил? Он ответил: «Не знаю». Очень хорошо подумайте, что стоит говорить, когда я вытащу кляп. Не сомневаюсь, что у вас из глубины души рвется много самых разнообразных слов, но еще раз намекаю – подумайте, прежде чем произнесете их вслух. Я, мягко говоря, не питаю к вам теплых чувств. Попадись вы мне сразу, еще там, в вашем пыточном подвале, порвал бы ногтями и зубами. Без разговоров. Сейчас остыл я, да и размяк от усталости и пищи хорошей, но злость ведь никуда не исчезла, злопамятный я, понимаете? Вижу по глазам, что уже задумались. Ну что ж, приступим.

Вытащив из пасти гада импровизированный кляп, я злобно прошипел ему в лицо:

– Где Зеленый?!

Завидев в глазах инквизитора явное непонимание, уточнил:

– Где мой попугай?

– Птица? – без особого страха, но с долей растерянности уточнил Цавус. – Птицу вашу герцог Шабен забрал.

– Надо же, сам герцог забрал! И что же мой попугай там делает?! У герцога?!

– Сэр страж, я не могу знать, чем он сейчас занимается. Последний раз, когда я его видел, он сидел в клетке, в карете герцога, а тот направлялся к себе во дворец. Нам птица ни к чему, поэтому я не возражал против того, что он ее забрал.

– Сэр страж, говоришь? Так я больше не изменник рода человеческого? В подвале вы ко мне несколько по-другому обращались.

Инквизитор хмыкнул, не проявляя ни малейшего страха. А ведь тон мой был предельно угрожающий. Невозмутимость мерзавца начала раздражать, может, и в самом деле кочергу достать и начать говорить всерьез?

– Сэр страж, зачем вспоминать тот подвал. Вы неглупый человек, я тоже не дурак, мы оба понимаем, что ситуация сейчас несколько другая. Обстановка изменилась.

– При чем здесь обстановка? Вы ведь оплот веры, на вас не должны влиять внешние обстоятельства. В том подвале я был исчадием ада, а здесь вы со мной беседуете будто с наследным принцем. И ни малейших следов религиозного фанатизма в ваших глазах не замечаю, и это поражает меня больше всего. Такое впечатление, что пытал меня ваш близнец.

И впрямь другой человек, даже болезненная желтизна почти сошла. Бодрячком инквизитор держится, несмотря на сложность ситуации. На фанатика вообще не похож, предельно прагматичный человек. И не боится меня ни капельки… вот ведь скотина.

Надо было сразу убить, как только увидел. А теперь чуть ли не стесняюсь безоружного и беспомощного резать. Не маньяк я. Если не считать Йены и тех перерожденных, которых у брода убил, на человека руку не поднимал никогда. Но их трудно причислить к роду человеческому.

Убил бы Хорька и что дальше? Кто, кроме него, может рассказать, где искать Зеленого?! А резать все равно придется, в живых такого врага оставлять нельзя…