На пути к Полтаве - стр. 26
Пребывание в Преображенском вовсе не значит, что юный Петр совсем не появлялся в Кремле. Существовало множество церковных и придворных церемоний, требовавших присутствия монарха. Так, в 1683 году Петр и Иван принимали посольство шведского короля Карла XI. Секретарь посольства Энгельберт Кампфер оставил описание этой аудиенции. Заметим, что взялся секретарь за перо не из праздного любопытства. Это – прямая обязанность дипломатов, бывших в силу своего профессионального занятия неплохими физиономистами и психологами. Вглядываясь в братьев, Кампфер пытался определить характер, темперамент монархов, предугадать их будущность и будущность страны под их властью.
Первое, что поразило секретаря посольства, – несхожесть сводных братьев. На приеме Иван сидел, «надвинув шапку на глаза, опустив глаза в землю, никого не видя… почти неподвижно». Иначе вел себя Петр: «Младший смотрел на всех; лицо у него открытое, красивое; молодая кровь играла в нем, как только обращались к нему с речью… Живость его приводила в замешательство степенных сановников московских. Когда посланник подал верящую грамоту и оба царя должны были встать в одно время, чтобы спросить о королевском здоровье, младший, Петр, не дав времени дядькам приподнять себя и брата, как требовалось этикетом, стремительно вскочил со своего места, сам приподнял царскую шапку и заговорил скороговоркой обычный привет: „Его королевское величество, брат наш Каролус Свейский по здорову ль?“»
Поведение двух братьев в самом деле сильно разнилось. Правда, нельзя сказать, что в неподвижности и опущенном взгляде Ивана ощутима его ограниченность. В этом случае он вел себя, как подобает государю, важно и степенно, как и наказывали требовавшие послушания наставники. Несомненно, о послушании не единожды напоминали и Петру. Но он слишком непосредственен, чтобы помнить о наставлениях. Вся церемония ему очень интересна, и он даже не пытается скрыть это. Кажется, здесь можно разглядеть нечто большее, чем просто детское любопытство. В этом подвижном, как ртуть, одиннадцатилетнем мальчике уже присутствует та внутренняя самостоятельность в поступках и суждениях, без которой Петр не стал бы Петром Великим.
В дальнейшем иностранцы не упускали случая присмотреться к Петру. При этом все в один голос отмечали его живой ум и энергию, столь отличавшие его от косноязычного Ивана. Отмечен был рано проснувшийся интерес младшего царя к военному делу. Голландский резидент Келлер пророчествовал в 1685 году: «…Когда он достигнет зрелости, мы можем с уверенностью ожидать от него смелых поступков и героических деяний».
Быстрое взросление Петра радовало близких и пугало Софью. Еще немного, и Петр предъявит свои неоспоримые права на власть. Дело отчасти могла поправить женитьба Ивана. В 1684 году Софья сосватала брату Прасковью Салтыкову. Свадьба привела двор младшего царя в уныние: было ясно, что из цепких рук правительницы семейство царя Ивана с будущими чадами-наследниками едва ли вырвется. Похоже, регентша намеревалась править вечно! Один только Петр остался равнодушен к произошедшему. Во-первых, он хорошо относился к Ивану и даже жалел его. Во-вторых, молодой Петр вовсе не стремился быть в курсе всех перипетий придворной борьбы. Он, конечно, стал рано разделять неприязнь, которую питала царица к своей падчерице. Но его одолевали совсем другие заботы. Пребывание в Преображенском открыло перед ним такие возможности, о которых едва ли можно было помыслить в кремлевских хоромах. Здесь было, где развернуться. К тому же материнский догляд не был слишком строгим. Петр не преминул воспользоваться свободой, отдавшись всецело любимому делу – военным упражнениям.