На пути к цели - стр. 3

– Я никогда не предам Отечество! – вспыхнул от гнева граф.

– Верю, но потерять дочь я никому не пожелаю, тем более, в таком юном возрасте, в котором она находится. Она и ей подобные – будущее империи, его надобно сберегать. Подумайте над моим предложением, вам нужно защитить её в любом случае, ведь сама себя она защитить не сможет. Либо познакомьте её с таким человеком, рядом с которым она всегда будет в безопасности и которого станут опасаться, зная, что он собой представляет. Хотя, я думаю, что последнее недостижимо.

– Я понял, Ваше императорское величество, я подумаю и приму все необходимые меры, вплоть до прекращения очного обучения.

– Это, я думаю, окажется самым правильным решением, а учиться никто не запрещает и на дому, или конспективно, приезжая только на сессии. Это всего лишь совет. Аудиенция закончена, вы можете идти, граф.

– Благодарю вас за участие, Ваше императорское величество, я выполню ваше волеизъявление.

– Это всего лишь совет, граф.

Васильев поклонился и вышел, стараясь сделать это как можно степеннее и, в то же время, очень быстро. Оказавшись за дверью, он, нигде не задерживаясь, вышел из дворца, сел в свою машину и направился домой. Откинувшись на спинку автомобильного сиденья, он стал анализировать разговор с императором и военным министром. А поразмыслить было над чем. Нужно разговаривать с супругой.

Вот только супруга с дочерью сейчас находятся в Крыму и вернутся только в конце лета, а он не может взять даже пару дней для того, чтобы слетать к ним. Положение дел в империи настолько серьёзное, что он не вправе требовать для себя отдых. И всё же, супругу надо предупредить, пусть там наймут себе охрану или всегда берут с собой не только гувернантку, но и кого-нибудь из мужчин, умеющих постоять не только за себя, но и за других.

Женевьева прогуливалась по набережной в сопровождении гувернантки и одной относительно молодой особы, дальней родственницы князей Юсуповых. Болтали о том, о сём, смотрели на море, где скакали на волнах прогулочные шлюпки, курсирующие недалеко от берега, и на белоснежные яхты под косыми парусами, что качались там, где уже еле угадывались.

Обе держали в руках кружевные зонтики от солнца и прогуливались в лёгких льняных платьях, зауженных в талии и немного коротковатых, дань пляжному сезону.

– А вы давно видели Сергея? – обратилась к Женевьеве собеседница, имея в виду Сергея Юсупова, её жениха.

– Давно.

– А вы переписываетесь?

Женевьева молча глянула на собеседницу, что была старше лет на пять, не больше. Ей не хотелось отвечать на подобные вопросы, да и вообще, такое любопытство она посчитала верхом бестактности, но всё же, ответила.

– Нет.

– А почему?

– А почему вы спрашиваете?

– Сергей интересовался вами и намекнул, чтобы я узнала, почему вы не пишете ему.

Женевьева не считала себя невоспитанной графиней, скорее, наоборот, но тут не сдержалась и громко фыркнула. Дальняя родственница князя являлась баронессой, причём не наследной, и много чего не понимала, а если и понимала, то не слишком принимала к сердцу, иногда выдавая бестактности, уподобляясь роте солдат на отдыхе в городе.

– Так пусть напишет мне письмо, и я решу, как ему ответить, и что там написать.

– Так он же князь!

– И что? – Женевьева внезапно остановилась и холодно взглянула на свою собеседницу, зло сжав ручку зонта в белоснежной нитяной перчатке.