На пути к цели - стр. 2
– М-да, интересный у вас доктор, господин военный министр.
– Какой есть, зато самый лучший, но согласен с вами, весьма своеобразный.
– Все мы своеобразные, но я наведу справки и, возможно, мы найдём девушку, с которой встречался Дегтярёв, вроде, имелась такая.
– Было бы славно, – вежливо ответил военный министр и положил трубку.
Положив трубку, главный жандарм ещё несколько секунд стоял, недоумевая, что за хренью он занимается, но чувство незавершённости дела, порученного лично императором, не дало ему просто покрутить пальцем у виска и забыть о том.
– Дурдом! – вслух сказал он и, крикнув адъютанта, велел вызвать к нему полковника Живоглотова.
Живоглотов вскоре явился.
– Геннадий Петрович, не стану вас пока расспрашивать о ходе расследования, мне поступил сегодня весьма интересный запрос. Скажите, вы помните барона Дегтярёва, юношу из инженерно-духовной академии?
– Так точно!
– Личное дело у вас?
– Нет, у ротмистра Радочкина.
– Ясно, у Дегтярёва есть невеста?
– Нет.
– А девушка?
– Не знаю, я уточню.
– Уточните, надо как-то сообщить ей его местонахождение, чтобы она смогла посетить юношу в больнице. Он очнулся, и его лечащий доктор посоветовал, чтобы его навещали близкие люди, а так как он сирота, то ближе какой-нибудь малознакомой девицы у него и нет. Глупо, конечно, заниматься такими пустяками, а с другой стороны, ему нужны положительные эмоции, а кто, как не девушки, дарят их мужчине, особенно такому храброму и пылкому. Эх, где мои семнадцать лет, но нашему барону и здесь не сильно везёт, так как ни невесты, ни любимой девушки у него, я так полагаю, всё же, нет?
– Да, если бы таковая имелась, мы о том знали.
– Ясно, разбирайтесь, по возможности направьте, если же нет, то нужно с помощью сиделки надоумить парня, когда он очнётся, чтобы сам письмо написал, а вы уже проинформируете мадмуазель о том, что ей к тому будет всевозможная выгода. Выйти замуж за такого перспективного молодого человека не каждой девице дано. Девиц у нас в империи, Слава Богу, хватает, а вот инженеров с даром, да ещё и храбрецов, не так и много.
– Слушаюсь!
– Тогда ступайте и сегодня представьте мне письменный доклад по всем происшествиям в военно-полевых лагерях!
– Слушаюсь!
Граф Васильев после разговора с военным министром и последующей аудиенции у императора, которую чуть было не перенесли на другой день, пребывал в глубоких раздумьях, вспоминая произошедший разговор. Выслушав доклад графа, император стал расспрашивать его о делах губернии, сделал замечания и поставил новые задачи, а также уточнил некоторые весьма серьёзные, а иногда и щепетильные вопросы. Одним из последних оказался вопрос, касающийся академии, где училась его дочь.
– Граф, что вы можете сказать об инженерной академии, в которой учится ваша дочь, не слышали ли вы от дочери какой-либо информации, что может дать пищу к размышлениям?
– Ваше величество! Моя дочь ничего плохого не рассказывала об академии, да я и сам ничего не слышал о том, единственное, что не так давно присутствовали волнения и слухи, дестабилизирующее веру в справедливость, но они довольно быстро были развенчаны, и всё успокоилось. С той поры больше ничего, заслуживающего вашего внимания, там не происходило, насколько я знаю.
– Понятно. У нас есть пострадавшие из числа студентов различных учебных заведений, в том числе и из этой академии, что прискорбно, за их жизнь борются врачи, а многих уже не вернёшь. Враг способен нанести самый неожиданный удар, и я бы советовал вам плотнее заняться дочерью и, если есть такая возможность, назначить ей охрану или перевести на домашнее обучение, сами понимаете, почему. А если не понимаете, то я объясню. Вы – генерал-губернатор одной из основных и значимых губерний империи, у вас учится дочь, одна, в незнакомом городе, в компании разноплеменных студентов, среди которых, наверняка, присутствуют предатели и негодяи. А после такого наглого нападения я уже ничему не удивлюсь. Вашу дочь очень легко захватить и взять в заложники, чтобы требовать от вас невыполнимых условий, или выполнимых, в случае вашего предательства.