На пороге - стр. 25
– Здравствуй, Тигель, – как можно громче, не надрывая, однако, горло, сказал Сергей.
Из полумрака показался среднего телосложения мужчина в водолазке с закатанными рукавами.
– Равлик! Знал, что и в этот раз выкарабкаешься! – Рассмеявшись, он подошел ближе с целью хлопнуть старого знакомого по плечу, но сдержался, смутившись от потерянного вида старожила, и просто пожал протянутую руку. – Голодный? Садись, принесу, что осталось.
Кивнув, сталкер занял место за ближайшим столом.
Щелкнув тумблером приемника на полке, чтобы Равлик не заскучал, бармен скрылся из виду. Кухонные помещения огласились лязгающими звуками и спешными шагами по дощатым полам.
Радио, настроенное на нужную частоту, выдало серию помех и обрывков фраз, прежде чем приступить к вещанию неторопливым старческим голосом:
– …никакой Зоны нет. Все это обман. Сталкеры – это актеры, а все, что показывают нам по телевизору, – театральная постановка, чтобы контролировать население и держать народ в страхе перед необъяснимым…
– Светлана Георгиевна, извините, что перебиваю…
– Да.
– Если Зона – выдумка, как вы выразились…
– Абсолютно верно. Выдумка.
– Как вы тогда объясните новые лекарства и устройства, созданные на основе образцов аномальной природы, добытых в Зоне отчуждения?
Последовала небольшая пауза. Казалось, радиоведущей удалось заткнуть неугомонную старушку, как та вновь затянула уже знакомую песнь:
– Все новые лекарства – это обман… На нас только наживаются, продавая все эти новые бирюльки, абсолютно бесполезные.
– Благодарю вас за искренность, Светлана Георгиевна. Напоминаем, что в эфире «Чернобыль Плюс», рубрика «Зона и мнения», продолжим через несколько минут…
Послышался сигнал, после которого обычно следует переход либо на музыкальную композицию, либо на рекламу.
– Все, что есть, – заслушавшись, Равлик не заметил, как Тигель подал на стол горячее – то ли похлебку, то ли кашу из подливы, картофельного пюре и чего-то мясного. И отдельно – салат из капустных ошметков да нарезанного дольками огурца.
Пахло от всего этого странно. Не в том смысле, что противно. Непривычно. Пахло домашней человеческой едой.
– Давай руки. – Сталкер послушно подставил ладони. Бармен брызнул из распылителя дезинфицирующим средством, показал жестом: мол, разотри. – Совсем, что ли, отвык от нормального приема пищи?
– Возможно, – вполголоса ответил на ухмылки Равлик.
– Все в походах…
– Делаю то, что умею лучше всего остального.
– Я не в обиду.
Сталкер, вздохнув, подхватил со стола ложку, принявшись за «жаркое». Тигель примостился напротив.
Из приемника лилась тихая гитарная мелодия, снаружи доносилось лязганье тарелок.
– Филя ничего вчера не рассказал, на удивление… Деловой такой был. Однако наши слышали, как кто-то отбивался от собак в районе, где «Плитняк» стоит.
– «Плитняк»? Это та груда камней?
– Да, долгая история…
– Больше ничего не произошло, пока я отлеживался?
– Ничего. Потому хотелось бы тебя послушать. Редко ты тут появляешься, а когда все же изволишь – всякий раз узнаю об этом от Лебединского!
Позади задребезжало – вкатили передвижной многоуровневый столик для посуды.
– Я ушел.
Тигель кивнул парню, который, захватив какие-то тряпки со спинки стула, скрылся в проходе.
Покончив с горячим, которое ел очень медленно, дабы не спровоцировать болевые ощущения в животе, сталкер налег на салат, водянистый, практически безвкусный, но все же более приятный, нежели стоявшая уже поперек горла тушенка с хлебом.