На острие гнева - стр. 29
Следующую встречу с Ласием Андаир запомнил надолго. Случилась она через неделю, не была продолжительной и не сопровождалась пытками, но оставила неизгладимый отпечаток. Самые глубокие шрамы остаются в душе. Там они кровоточат, не заживая, и раздаются острой болью стоит неосторожной мысли скользнуть вдоль них.
Довольный, как сытый кот, палач вошел в камеру.
– Дайте мне минуту, – приказал Ласий стражникам, и те остались ждать за дверью.
Андаир не хотел его видеть, не хотел его слушать. Слишком долго проклятого не было, думал вальдар и боялся услышать страшное. Впрочем, если Вилора… То и им самим осталось недолго.
Ласий пристально наблюдал за ним, прочел страх в глазах и рассмеялся.
– Правильно, крысеныш. Ты правильно догадался. Твоя мамочка все нам рассказала и перестала быть нужной, – Ласий растягивал каждое слово, наслаждаясь моментом, и не сводил глаз с Андаира. – Я лично выпустил ей кишки. Мне кажется, это одна из самых мучительных смертей, ты не находишь?
Палач подошел близко к вальдару, наклонился и заговорил совсем тихо:
– Я до сих пор помню этот звук: хлюп. Это кишки твоей маманьки шлепнулись вниз со стола. Но я не убил ее, зачем портить момент? Я оставил ее лежать там, наслаждаясь богатейшими ощущениями собственной выпотрошенной туши…
– Да заткнись ты! – Бессон не выдержал и изо всех рванулся из цепей, желая дотянуться до Ласия. Вилора и ему была матерью, хоть и не по крови. – Выкидыш краги, дай только до тебя добраться!
Андаир молчал, стиснув зубы. Ему казалось, что напряжение внутри достигло предела и сейчас он взорвется, пришибив этого слизняка ударной волной, и забрызгает все вокруг своими внутренностями. Но нет, сколько бы гадостей не приготовил для тебя мир, насколько зашкаливающими бы они тебе не казались, кнопки «остановите, я сойду» нигде нет. Никогда нет. И это бесит особенно. Хочешь, не хочешь, езжай до конечной. Никакой свободы выбора. И тогда ты просто дышишь. Потому что ни на что другое нет ни сил, ни терпения, и зла не хватает. Просто дышишь. Вдох. Выдох. И постепенно легчает. Не то, чтобы слишком, но понимаешь, что найдешь силы еще немного побарахтаться.
– Я хотел сам убить вас, – продолжал разглагольствовать Ласий. – Приготовил бы для вас что-нибудь особенное. Но, к сожалению, случаются в жизни и огорчения, мне придется поделиться удовольствием прикончить вас с одним весьма неприятным типом. Думаю, даже вы со мной согласитесь и вам он тоже покажется чрезвычайно неприятным. Заходите!
Палач стукнул кулаком по двери, и в камеру ввалились стражники. Вальдарам вкололи усыпляющее средство и уже спящих куда-то потащили. Ласий шел следом и посмеивался.
10. Глава 10
Дальше все слилось для Андаира в какой-то тягучий кошмар, который длился бесконечно и не собирался заканчиваться. Изредка сознание вальдара слегка прояснялось, и он находил себя прикованным к кровати, совершенно изможденным физически, а морально будто в состоянии тяжелого похмелья. Причем Андаир никак не мог вспомнить, что с ним происходило до этого и сколько все это длилось. Кое-что припоминалось, но нечто неясное, лишь боль и агония сквозь забытье.
Бессону повезло меньше. То ли потому, что он крупнее, то ли потому, что маг колол ему что-то другое, но Бессон приходил в себя намного чаще. Настолько чаще, чтобы понимать, что происходит и сколько это длится. Вальдаров здесь было четверо, сам Бессон, Андаир и те двое парнишек, которым также не повезло выжить в Тризе. Они находились в большой светлой комнате с множеством окон, только решетки и ремни, туго стягивающие щиколотки и запястья, напоминали, что это тюрьма. Высокий чародей с невзрачной внешностью получил их в полное свое распоряжение, чему был несказанно рад и с удовольствием ставил на них опыты.