На изломе чувств - стр. 29

Благо в прихожей нет ни единого человека — видимо, папаша уже сбежал бухать на кухню. Оля останавливается в прихожей, оглядывается по сторонам и снова трет виски. Подходит к вешалке, надевает свою старинную куртку и сапоги.

— Пойдем, — беру ее за руку и веду на улицу.

Видать, не вся алкашня заполонила кухню, ибо двое обступили машину с разных сторон.

— Мужик, ты вроде при деньгах, не подкинешь нам на Новый год?

— Нет, — спокойно отвечаю я и веду Олю к машине.

— С ними лучше не связываться, — шепчет девчонка.

— Просто слушайся меня.

Обхожу мужика, открываю переднюю дверь Оле и буквально запихиваю ее в машину. Ко мне тут же, как и предполагалось, вплотную подходит мужик.

— Тебе жалко, что ли?

— Да. Лучше по-хорошему отойди, — не хватало мне еще кулаками махать. Успокойся, Озеров, главное не начинать первым. То ли мужик что-то увидел в моем взгляде, то ли просто испугался, но дорогу мне уступил.

— Жмот, — доносится в ответ. Второй собутыльник, на удивление, сразу ретировался к дому.

Быстро сажусь в машину, блокирую двери и завожу двигатель.

— Ты как?

— Нормально. Я к ним привыкла, им проще дать сто рублей, иначе не отстанут, вот вам могли машину поцарапать.

— Могли, да не смогли.

Выезжаю из села и сворачиваю на трассу. Ехать быстро не хочется. Мало того дороги не чищены, еще и ни хрена не видно, лучше живым добраться, нежели в кого-то врезаться. Поворачиваю голову к Оле, а та плачет, утирая слезы рукавами куртки.

— Ну чего ты плачешь?

— Что же теперь с папой будет, как он без меня справится? — смотрит на меня своими слезливыми глазами. Быстро отворачиваюсь от нее и смотрю на дорогу. Не хватало мне еще столкнуться с кем-то из-за нее.

— Как жил, так и будет жить. Давай договоримся, чтобы я больше не видел этот хлорид натрия.

— Что?

— Слезы, говорю, больше не лей. Вот что. Твой папаша либо справится, либо загнется. Не переживай, по сути, он лишится только няньки, денег я ему дам, как только протрезвеет. Я снова сюда приеду через несколько дней, и, сразу опережая твой вопрос, ты сюда не поедешь, будешь адаптироваться в городе и привыкать к нормальной жизни. Поняла?

— Может, и поняла. Только зачем вы это делаете — нет.

— А мне гадалка нагадала спасти молодую и глупую девчонку. Не спасу — помру.

— У вас несмешные шутки.

— Да я вообще не умею шутить, — открываю бардачок, достаю оттуда бумажные салфетки и подаю Оле. — Вытирай свой хлорид натрия, и на этом мы закрываем тему.

— Спасибо, — берет салфетку и начинает высмаркиваться. Громко так, без стеснения, сразу понятно — не городская мадам. — Это все так странно, я же о вас ничего не знаю. А вы женаты?

— Нет.

— А кольцо тогда почему носите?

— Это не обручальное кольцо. Хочу и ношу.

— Но кольцо странное, и на том месте, где обручальное, — не унимается девчонка.

— Я бы сказал, что здесь странное. А точнее, кто. Но не буду.

— Значит вы живете один?

— Нет. Я живу с сыном. Он приедет после новогодних праздников. Так что не бойся, в доме ты будешь не наедине со мной. Я не маньяк, насиловать и убивать тебя не собираюсь. В рабство и на органы отдавать тоже не буду.

— А я как раз больше склонялась к органам.

— Боюсь, что даже черному рынку твои органы не нужны. Ты слишком худая, наверное, по весу не подойдешь, — Оля ничего не отвечает, просто отворачивается к окну.