На исходе алого заката - стр. 15
– Я сама... сама дура! – истерит сестра Исайи.
– Тссс...
Мы все замолкаем, а она начинает выть пуще прежнего. Как зверь раненный.
– Я руль вывернула... сама. А если бы...
– Тихо, малыш, – успокаиваю её я.
А у самой в горле ком застревает. Потому что помню. Всё помню. Будто вчера было...
Крыша.
Его дрожащие руки.
Алый кончик тлеющей сигареты.
Полные раскаяния и глубокой вины глаза.
И то, как дёргался кадык, когда он рассказывал мне о событиях той страшной ночи.
И то, как на пару секунд лицо ладонями закрыл, чтобы сбросить нависшую над ним чёрную, удушающую пелену прошлого...
– Вешалась на него, проходу не давала... так любила сильно, де... девочки, дышать без... без него больно было, – хватается за мои враз похолодевшие пальцы, и остановиться уже не может.
Говорит, говорит... И что-то болезненно щёлкает внутри, когда я слушаю всё это заново спустя столько лет.
– Игра та дурацкая... Эйфория от того, что машину угнали вмееесте. Радость дикая, ду... дурная. Голову кружит...
Мои внутренности скручиваются тугим узлом. Её трясёт, она дрожит всем телом, и всё, что я могу сделать – это лишь сжать её покрепче в объятиях и как маленького ребёнка раскачивать, поглаживая по голове.
– Сама за руль попросилась, и и... вопросы начала задавать глупые, – икая и захлёбываясь в слезах, сипло хрипит Ванесса.
– Не надо, не думай, не вспоминай, – тихо прошу её я. Потому что сама не могу слышать всё это. Потому что ещё в прошлый раз страх: колючий, тёмный, пролез под кожу, засел накрепко.
– Рид сказал, сказал... что не... не хочет быть со мной, я... я с дуру и решила: ни мне, значит никому.
Сэнди не выдерживает и тянется к бутылке крепкого виски. Наливает, протягивает Ванессе, но та только качает головой и снова ищет пристанища на моём плече. Стискивает мои пальцы до хруста, заливает волосы горячими слезами, которые всё льются и льются бесконечным потоком.
– С моста полетели... а потом удар, темнота... и боль адская, – она делает паузу, тяжело вбирая ртом ставший тягучим кислород.
– Тихо, – трогаю одеревеневшими пальцами мягкие пряди белоснежных волос.
– Сгореть хотела в той чёртовой машине! – пронзает тишину этой ночи её ошарашивающее признание.
– Ванесса, – Меган прикрывает рот ладонью.
– А Рид... окно выбил, достал меня... Я виновата. А все считали, что он...И даже он сам...
Все присутствующие в полнейшем шоке. Наверное потому что откровения сестры Исайи оказались абсолютно неожиданными для каждого из нас. Одно дело верить слухам, и совсем другое – слушать о произошедшем из первых уст. Впервые за столько лет.
Сэнди смотрит в одну точку, а Меган в ужасе переводит взгляд с рыдающей Ванессы на меня. Точнее не совсем на меня. А на того, кто стоит позади, за моей спиной. На того, чью тень я заметила минутой ранее, но заставить Вэнс замолчать так и не решилась.
И да, мне даже не надо видеть кто там. Я итак знаю...
Рид медленно обходит наш лежак, вытаскивает из карманов руки и садится на корточки рядом с нами.
Он так близко, что в нос сразу ударяет его запах. И я непроизвольно, словно какой-нибудь воришка, медленно и глубоко дышу...
Как заворожённая, наблюдаю за тем, что происходит.
Ветер треплет его белоснежную рубашку, небрежно расстёгнутую на несколько пуговиц.
Уверенно протягивает широкую, грубую ладонь. Осторожно стирает слёзы с её щеки.