Мятеж - стр. 7

– Ты говорил мне, что твоя сестра ангел.

– Гвен. – В голосе Колла послышались нотки нежности. – Малютка Гвен. Она добрая, терпеливая и аппетитная, как свежие сливки.

– Мне не терпится с ней познакомиться.

– Она, в основном, проводит время в классной комнате, – предупредил Колл. – Я прослежу, чтобы ты не забывал об этом.

Чувствуя легкий шум в голове от эля, Бригем откинулся на спинку стула:

– У тебя есть еще одна сестра.

– Сирина. – Колл встряхнул на ладони коробочку с костями. – Видит бог, девчонке дали неподходящее имя[17]. Она настоящая дикая кошка – у меня остались шрамы, доказывающие это. У Сирины Мак-Грегор дьявольский темперамент и быстрый кулак.

– Но она хорошенькая?

– На нее не противно смотреть, – признал ее брат. – Мать пишет, что в прошлом году ребята пытались приударить за ней, но убежали с надранными ушами.

– Возможно, они не нашли... э-э... правильный способ за ней ухаживать.

– Ха! Однажды я рассердил ее, так она сорвала со стены шпагу моего деда и погнала меня в лес. – В его голосе слышалась гордость. – Мне жаль мужчину, который задержит на ней взгляд.

– Амазонка. – Бригем представил себе крепкую розовощекую девицу с широким лицом Колла и растрепанными рыжими волосами. Здоровая, как молочница, и такая же дерзкая. – Я предпочитаю девушек помягче.

– В ее теле нет ни одной мягкой косточки, но она девушка что надо. – Хотя эль уже ударил в голову Коллу, он снова поднял кружку. – Я ведь рассказывал тебе о том вечере, когда в Гленроу явились драгуны.

– Да.

Глаза Колла потемнели при этом воспоминании.

– Когда они убрались, закончив поджигать крыши и бесчестить мою мать, Сирина ухаживала за ней. Она сама была всего лишь ребенком, но уложила мать в постель и заботилась о ней и младших детях, пока мы не вернулись. Один из этих ублюдков толкнул сестру, и на ее лице остался синяк, но она не плакала, а сидела с сухими глазами, подробно рассказывая нам обо всем.

Бригем положил ладонь на руку друга:

– Время прошло для мести, Колл, но не для правосудия.

– Я свершу и то и другое, – пробормотал Колл и снова бросил кости.

Следующим утром они рано отправились в путь. У Бригема болела голова, но холодный ветер быстро прочистил ее. Они ехали верхом, позволив карете не торопясь следовать за ними.

Теперь они находились на земле, о которой Бригему много рассказывали в детстве. Она была дикой и грубой, с высокими скалами и обширными пустошами. Остроконечные пики пронзали молочно-серое небо, иногда перемежаясь низвергающимися водопадами и ледяными реками, полными рыбы. В других местах громоздились камни, словно огромные игральные кости, брошенные небрежной рукой. Место казалось древним, населенным только богами и феями, но Бригем время от времени видел коттеджи и дым, просачивающийся сквозь отверстия в центре соломенных крыш.

Земля была покрыта снегом, и ветер сдувал его через дорогу. Когда Колл вел остальных вверх по изрытым колеями холмам, снег слепил глаза. В скалах темнели пещеры. Тут и там виднелись признаки того, что их использовали как укрытия. Темно-голубые озера покрывала по краям ледяная корка. Холод и сырость вытесняли последствия эля, проникая даже под пальто.

Когда позволяли условия, они ехали быстрее, а потом вновь с трудом пробирались через сугробы, доходящие до пояса, осторожно огибая английские форты и избегая гостеприимства, которое им, несомненно, оказали бы в любом коттедже. Колл предупредил Бригема, что гостеприимство повлекло бы за собой вопросы обо всех сторонах их путешествия, семьях и месте назначения. Посторонние в Хайлэндсе были редкостью, и их ценили не только за компанию, но и за сообщаемые ими новости.