Мы - развращённые - стр. 9

Подобное происходило редко. Поговаривали, Рагарре претит мысль, что при нужном количестве денег любой может переспать с гонщицей. Но бывали и исключения.

Некоторым девушкам разрешали обходить запреты, но только за особые «выслуги» - частые победы, яркие манёвры на Млечной Арене.

Мира относилась к «некоторым», и ей в награду разрешали проводить ночи с мужчиной, который за это не платил и в которого, как подозревала Марлен, Мира была влюблена.

Цена высока – чтобы увидеть его, каждый раз во время гонок Мира совершала трюки, после которых даже Джин орала на неё как ненормальная и требовала: «Прекрати искать смерти!». Но Мира не могла. Нет трюков «за гранью необходимого» - нет возможностей «за гранью правил».

– Что ты намерена делать?

Мира вздохнула.

– Да что тут поделаешь? Разве что к Догану пойти, но сама понимаешь… Шансы, что он сделает для меня исключение…

– … равны нулю.

– Да, лисичка, они равны нулю.

Помолчали.

– Ты знаешь, кто это? – спросила Марлен после паузы.

– Да какая разница. Ящерр какой-нибудь…

– На когда назначили?

– Подобные дела Доган единолично решает. Мне ещё ничего не говорили, но полоска оранжевая вот уже как шесть дней.

– И ты молчала?! – встрепенулась лисица.

– Не кричи, – шикнула Мира. – Ну, вот, сказала тебе, и что это изменило? Только волноваться будешь лишний раз.

Марлен уставилась на огонь.

Ну что за жизнь дурацкая?! Ведь Мира – мечта любого мужчины: привлекательна, умна, воспитана. А в её глазах утонуть можно. И что - к ней придёт какой-нибудь боров хвостатый, просто потому, что таковы условия?

– Мира…

– Да засыпай уже, лисичка, завтра вставать рано.

– Ты знаешь, что я тебя люблю?

Послышался смешок.

– Я знаю, лисичка.

– А ты меня?

– И я тебя, – Мира поцеловала её в висок. – Тебя невозможно не любить: добрая ты очень и ластишься ко всем, как маленький котенок.

Мира ловко поднялась со своего места и двинулась к палатке.

Марлен вскоре последовала её примеру, но уснуть девушка смогла только на рассвете: все думала о Мире, о собственном будущем, и о ненавистном, проклятом Догане Рагарра.

4. НЕСКОЛЬКО ЛЕТ СПУСТЯ

– Ты доволен, Доган? – прозвучал надломленный голос. – Наконец-то все так, как ты хотел.

Женщина сидела у трюмо. Волосы рассыпались по плечам, отражение в зеркале смотрело ему в глаза. Во взгляде женщины полыхала ничем не прикрытая ненависть… и тоска. Он знал, как сильно ей хочется покинуть его дом и никогда больше не попадаться ему на глаза.

Но кто ж ей позволит, – подумал мужчина, загоняя поглубже ощущение тоски. – Пыталась уже, и не раз, но вот же она – снова в его доме, на правах не добровольной гостьи.

– Неужели я прошу о многом, Марлен? – спросил он, отталкиваясь от дверного косяка и приближаясь к лисице.

– Так не просят, – ответила она и вздрогнула, когда он положил руки ей на плечи. – Ты меня в угол загоняешь, как собаку.

– Скорее, как лисицу, – прошептал он, а руки уже полезли под платье, спускаясь к ключицам, груди.

Она не пыталась оттолкнуть. Не сопротивлялась. Но и без этого он знал, что она всего лишь терпит, и его прикосновения нежеланны.

– Марлен, – позвал он. Их взгляды встретились в зеркале над трюмо. – Марлен…

Он не знал, о чем собирается попросить. Да и не умел просить, давно этого не приходилось делать.

– Марлен… прости меня.

Она закрыла глаза, по щекам потекли слезы.