Мы - развращённые - стр. 18
Узнав эту историю, в сознании весёлой доброй девушки как будто всё встало на свои места. Она осознала очевидное – ящерры поработили город. Возможно, они восстановили архитектуру, основные принципы декора, но Мыслите уже не тот, каким он был когда-то. Из сосредоточия свободолюбия и он превратился в источник разврата. Город был телом этого разврата, а они, Гонщицы, его сердцем.
Девушка споткнулась, щеки запылали от кощунственной, но уже привычной мысли: если бы история повернула по-другому, и Мыслите удалось выстоять в схватке с Гнездом и Драгобратом, она, Марлен, по положению была бы ровней даже Догану Рагарре, ведь её дедушка тоже был судьёй.
Марлен проклинала себя за подобные размышления, и все же иногда, лёжа в своей постели и слушая дыхание других девушек, чувствовала, как нечто могущественное пробивается сквозь грудную клетку: осознание того, что она не на своём месте. Что ей суждено большее, что она сильнее, чем думают многие. Энергия, что билась в грудной клетке, подначивала: да, Доган Рагарра, я тебе ровня, хоть ты пока не догадываешься об этом.
***
Девушка миновала Квартал Ножейи спустилась в подземный город – Поддон. Жить там было намного дешевле, но небезопасно. В Поддон спускались в основном ради ночных приключений, наркотических средств или же запрещённых товаров.
Поддон был полной противоположностью Мыслите, хоть формально и считался частью города. Наверху – кажущаяся гармония, вежливые люди, улыбчивые офицеры и опрятные терции на каждом шагу – то ли идут в увольнительную, то ли возвращаются с неё. Наверху чистый воздух и голубое небо.
Внизу – похотливые лица возбужденных самцов; усталые самки, предоставляющие услуги шестому-седьмому клиенту за день. Крики то ли детей, то ли лай подстреленного животного. И затхлый запах, от которого в Поддоне не скрыться.
Марлен в душе насмехалась над ханжеством Догана Рагарры. С больших экранов он и ему подобные твердили, что главное – сохранить в городе гармонию. Какой, пятая нога, порядок, какая гармония, если существует Поддон?
Гонщице почем-то казалось, что Поддон – это какая-то шутка. Она не знала наверняка, чья именно, но догадки у неё были. Заключалась «шутка» в том, что именно через Поддон проходили основные ветки метро. Ящерры метро не пользовались, а вот земные, у кого денег было поменьше, даже если и жили в более приличных районах Мыслите, были вынуждены каждый день спускаться в Поддон, чтобы воспользоваться метро. Выглядело это как предупреждение: один неверный шаг – и ты тоже здесь окажешься.
Марлен всегда отличала жителей Поддона от «залетных птиц». У «залетных» еще была надежда. У местных –нет.
Поддонки транслировали лишь две мысли: безграничное отчаяние, и безграничную злость.
Марлен села в метро, под немигающими ненавидящими взглядами проехала три остановки, и вышла на станции «Роша-Рра».
Она торопливо миновала три квартала, насторожив патрульных, не сразу заметивших её браслет. Прошла через общие ворота района, пробежала остаток пути и настойчиво постучала в дверь небольшогоуютного дома с темно-зелёной облицовкой. То был её дом, в котором она, Марлен, так и не успела пожить, но который – так Марлен казалось – излучал тепло и защиту.
Её отец открыл дверь.
- Марлен, что случилось? Что ты здесь делаешь?