Музыки верный солдат. Воспоминания - стр. 39
Е. П. Иванов, 1950-е гг.
Там, в Доме учителя, мы познакомились с группой девушек – студенток медицинского института. Вспоминаю их с удовольствием! Славные девчонки! Обычно после танцев мы всей гурьбой провожали их до общежития на Садовой. Очень обаятельной, скромной, умной, рассудительной и жизнерадостной была Таня Покровская, которая оставалась моим другом до окончания ею института в 1947 году. После этого Таня уехала работать по назначению, а я вскоре отправился учиться в Москву. И надо же было такому случиться: через год мы случайно встретились под Москвой, на берегу пруда у старинной усадьбы в Кусково, куда я любил приезжать в период подготовки по «гуманитарным» наукам к летней экзаменационной сессии. Я выбирал там тихое место где-нибудь в тени, углублялся в «науку», но через каждые сорок пять минут обязательно шел купаться. Я убедился, что на природе, на свежем воздухе, да еще освежаясь в воде, «гуманитарный» материал прекрасно укладывается в голове.
Конечно, это была очень радостная, но очень короткая встреча. Таня работала где-то под Москвой. И встреча эта оказалась для нас последней…
Другая девушка из этой компании, которая запомнилась, Люся Ражева. Она из Иванова. Интересный это был человек: рыжие волосы, веснушки на лице, голубые глаза, складная, спортивная фигура, какой-то особый – глубокий взгляд, что-то потаенное всегда чувствовалось в нем. Она в компании была как-то в тени, не выделялась, не обращала на себя внимания, хотя никому, собственно, ни в чем не уступала.
После отъезда в Москву я ничего не знал о дальнейшей судьбе девчат – подруг Тани, в том числе и Люси. Прошло три года. И вот однажды произошло необъяснимое: без всякого предварительного уведомления открылась дверь в комнату №41 общежития Консерватории в Дмитровском переулке и… вошла Люся Ражева. Я не поверил глазам своим – уж не привидение ли? Как она нашла меня? Видимо, через наших ребят, общих друзей. Как она оказалась в Москве? Встреча была очень радостной, как всегда, когда встречаешься с давним, верным другом. Посидели, повспоминали… Люся ничуть не изменилась – все такая же внешне, все та же выдержка, добрый ласковый взгляд, в котором угадывается какая-то тайна. А потом попрощались – очень тепло, по-дружески, с надеждой увидеться вновь. Но увидеться больше не пришлось: через некоторое время кто-то из ребят сообщил мне, что Люся Ражева скончалась. После тяжелой болезни. Так, может быть, она приходила ко мне попрощаться? Эта страшная, тяжелая мысль не оставляет меня в покое до сих пор. Как горько, когда уходит из жизни близкий тебе человек, особенно когда он в расцвете молодых сил, когда он еще только начинает свою жизнь, когда он еще только ждет свое счастье!
В этом же году мы особенно сблизились с Севой Мамушиным. Он был в то время студентом филфака пединститута. Прошел тяжелое горнило войны, защищал Севастополь. Умный, одаренный, эрудированный человек, наделенный чувством юмора, поэтическим талантом. Меня особенно привлекало богатство душевного мира Севы, не сразу и не всегда раскрывающегося перед незнакомыми людьми. Сева был и в компании ребят-музыкантов, хотя встречался с ними, конечно, реже, чем я. Но, благодаря Севе, я сблизился и с кругом других интересных людей: с его товарищем Димой Васильевым