Музыки верный солдат. Воспоминания - стр. 27
В нашей бригаде был духовой оркестр. Музыканты – разного возраста: были постарше, игравшие на тубе, валторне, были и кадровые, и новобранцы. Капельмейстером был уже немолодой капитан, музыкант среднего класса, но очень веселый, предприимчивый, исполнительный. Однажды я пришел послушать их на репетицию. Познакомились. Музыканты явно обрадовались, что встретили своего коллегу. Капитан внешне выразил тоже удовлетворение, но, кажется, скоро почувствовал, что встретил соперника, который мог бы его с успехом заменить. Однако меня такая карьера отнюдь не соблазняла. Так или иначе, но мы подружились. Оркестр готовился к какому-то смотру. Они играли оркестровые вещи и аккомпанировали солистам. Уже был готов аккомпанемент песенки Джима из оперетты «Роз-Мари», а с солистом что-то там случилось, не помню, что. И вот я, слушая, как репетирует оркестр, стал напевать эту песню.
С этого всё и началось. И музыканты, и дирижер предложили мне «попробовать». Но я ведь никогда не пел! Ну, мог сыграть на рояле, на гавайской гитаре, мог, в конце концов, что-нибудь сочинить – песню или пьесу какую-нибудь. Но спеть! Да еще номер опереточного героя! Музыку эту я знал хорошо, да и слова тоже – не раз слушал до войны оперетты в нашем театре, но петь своим маленьким голосом в сопровождении многотрубного духового оркестра и, конечно, без всяких микрофонов! Я стал категорически отказываться, но музыкальный взвод настоял. Я запел: «О, Роз-Мари, о Мэри…»
Так началось наше содружество. Когда оркестру по заданию политотдела нужно было выступить с культурной программой в своей части или перед местным населением (это тоже считалось делом очень важным), капитан «выкрадывал» меня выступить вместе с ними. Он любил концертировать. А на сцене, дирижируя оркестром, стремился увлечь публику, заражая своим жизнерадостным и очень активным темпераментом. Был очень рад, когда зал подпевал его любимую песню «Что солдату нужно?»8, кажется, им и сочинённую.
Мы выступали на ближних к нам торфучастках (всех пяти) в Тейкове, Нерли, Гаврилово-Посаде. У нас были свои штатные солисты: танцоры Вася Трофимов и связистка Люба Новичкова, певец-трубач Толя Кузин и другие. Однажды нас направили в Москву на какой-то очень ответственный смотр армейской самодеятельности. Уже не помню, где и как нам довелось выступить, но хорошо помню, что уезжали мы из Тейкова поездом (на станции очень долго ждали состава), в Москве нас пригласила на чай Новичкова, которая, оказывается, была москвичкой. Нас очень хлебосольно приняла её мама…
Мой «репертуар» постепенно расширялся. И прежде всего за счет лирических фронтовых песен: «Темная ночь», «Огонёк», «Сколько в море капель» – эта последняя не фронтовая, но ставшая очень популярной в то время. И ещё – «Здравствуй, здравствуй, друг мой дорогой» и другие. Я, конечно, был очень рад, что получил возможность пожить в музыке, пообщаться с музыкантами. Редкие дни выступлений были праздниками, давали надежду, что после войны я вернусь к своему любимому занятию, которому я уже давно решил посвятить свою жизнь…
Снова пришло время прыжков. На сей раз – из кабины аэростата. Сначала казалось, что это проще, чем с самолёта. На самом деле это было совсем не так. Намного хуже, неприятнее… И вот почему.