Мужчины, подруги и прочие стихийные бедствия - стр. 9
Итог неутешителен.
Мы боимся! Боимся не соответствовать, боимся ответственности за тех, кого приручили, боимся самой любви с неотъемлемыми кровью-болью, нервами, расставаниями… Или напротив – боимся ее потерять!
Если он или она СЛИШКОМ дороги нам, отказываемся от огромной любви с ними, чтобы любить долго-долго, но по чуть-чуть. Роман конечен. Он вспыхивает спичкой и сгорает дотла. А незажженную можно годами хранить в коробочке, любоваться ею, радоваться обладанию. Так же как и незажженные чувства – когда все возможно, но ничего не будет. Для самоуспокоения подобные отношения называют дружбой и растягивают до самой пенсии… (о положительной стороне подобных отношений читайте статью «Платоническая любовь»).
Эх, до чего грустно. Впору ставить на радиолу романс Вертинского «Мы слишком устали и слишком мы стары…» и плакать от собственной несостоятельности – неспособности на великое!
Или… С решительностью опровергнуть весь длинный караван приведенных мной фактов двумя вечными и нерушимыми аксиомами.
Во-первых, на всяк (даже баснословно дорогой) товар найдется свой купец.
Во-вторых, настоящая любовь не знает слова «слишком!». Шутя, рушит планы, сбивает расчеты, лечит комплексы, заставляет вывернуть свою жизнь наизнанку и забраться на самый высокий Эверест успеха – туда, где находится вожделенный объект желаний.
И если в один прекрасный день она выскочит перед вами, «как из-под земли выскакивает убийца», можете сколько угодно трусливо кричать: «Нет! Нет! Нет!» – отказаться от нее невозможно. Потому что истинная любовь попросту не принимает отказов.
Размышления под новогодней елкой
Новогодняя мишура, золотые ангелы и серебряные звезды максимально точно отображают картину моего идеального мира. Искусственная елка стоит у меня в квартире неприлично долго – от католического Рождества до восточного Нового года. И, возвращаясь домой, я каждый вечер зажигаю на ней огни и свечи, включаю сверкающие разноцветным электрическим блеском венки, завожу звенящего колокольчиком Деда Мороза и смотрю на это великолепие часами, завороженно и бездумно.
И когда оканчивается месяц зимних празднеств – все «старые», «новые», китайские и японские «года» – и календарь на вечность вперед чернеет рутинными буднями, мне всегда безумно обидно расставаться со сказочным убранством своей жизни. Разбирать игрушки, придуманные мной новогодние инсталляции и икебаны, отмывать синтетические колючие ветки от синтетического снега и прятать бутафорские сокровища в коробки на антресолях.
Потому что, прощаясь с елкой, с хрустальной зимой и золотыми ангелами, я каждый раз прощаюсь с чудом, которое не случилось ни с двенадцатым ударом часов, ни в ночь под Рождество, ни во время святочных гаданий…
Точно так же кручинилась я в двадцать лет: куда девается пьянящий восторг любви? Почему, одаривая нас королевскими авансами, она никогда не исполняет своих обещаний, и лишь на заре чувств каждый день – торжество. Ты танцуешь оттого, что он позвонил, он впадает в восторг, услышав твое «да». Весь мир кажется волшебным, и ты искренне веришь, будто Бог зажигает солнце, чтобы позолотить вашу встречу днем, и зашторивает вечер туманом, чтобы, целуясь на Владимирской горке, вы чувствовали себя единственными людьми на свете.