Мужчины, подруги и прочие стихийные бедствия - стр. 11
И если раньше я была инфантильной эгоисткой, теперь стала ею сознательно. Нет, я больше не накаляю любовные страсти, не форсирую события, не выискиваю поводы для ссор – я рационально дозирую свидания. И пропускаю мимо ушей недовольные реплики: «Как я могу верить в искренность твоих чувств, если ты вспоминаешь обо мне раз в неделю?» Ведь когда я звоню ему раз в неделю, он гарантированно бросает все дела… Так не лучше ли растянуть романтическое удовольствие подольше, максимально отодвинув неизбежный финал?
«Не лучше! – безапелляционно возразила моя подруга Наташа, выслушав мои предновогодние рефлексии. – И знаешь, в чем твоя главная ошибка? В том, что, мечтая о чуде, ты давно убедила себя: оно не может быть фактом. И даже если превратить свой дом в блистающий сказочный мир, нарядить лучшую в мире елку и повесить по венку на каждое окно, в двенадцать часов все равно ничего не произойдет. А какой бы чудесной ни была любовь, она все равно закончится.
Ты не понимаешь: и Новый год, и любовь – не повод ждать чудес. Они – чудо сами по себе. Нужно радоваться счастью в данный момент, не требуя от него гарантий на завтра. И уметь сохранять в душе радость праздника, даже когда он подойдет к концу и нужно мыть посуду, даже когда придет время разбирать новогодние игрушки, даже когда окончится этап романтической любви и придется преодолевать дискомфорт, уступки и компромиссы совместной жизни. Но вечно праздничными и легкими бывают только поверхностные отношения. Вечно прекрасной – только иллюзия.
А истинная любовь не в том, чтобы при виде любимого забывать о реальности жизни, а в том, чтобы прожить с ним эту самую реальную жизнь! И настоящее чудо случается не тогда, когда в ночь под Новый год к тебе вваливается пьяный жених из Москвы, который, протрезвев, оказывается лучшим в мире мужчиной, а когда, встречая со своим мужчиной юбилейный Новый год, ты по-прежнему веришь: «Он – лучший в этом мире!» И это факт!
Любовь-зависимость
Однажды мы с подругой принялись обговаривать ее кота – мужчину крупного, рыжего, приятной наружности, демонстрирующего хозяевам самую искреннюю любовь… Или не такую уж искреннюю? «Да, – сказала его владелица, – он обожает целоваться со мной, а когда муж уезжает в командировку, может проплакать всю ночь как котенок. Но с другой стороны, возможно, он просто понимает, что всецело зависит от нас – физически и психологически? Мы его кормим, поим, гладим, греем и лечим. И когда часть его идеального мира в виде хозяина вдруг куда-то исчезает, он испытывает страх… Но можно ли назвать это любовью?»
Стоит оговорить: ни я, ни она не относимся к людям, склонным наделять весь кошачий род врожденною предрасположенностью к подлой эксплуатации человека – предательству и эгоизму. Если кошки и плохи, то точно не хуже людей. А вот вопрос о любви и зависимости подл по сути своей и, задумавшись над ним, я не раз говорила себе: «Стоп, стоит ли идти дальше?» – ощущая, что в конце рассуждений может стать холодно, одиноко и страшно.
Чем, например, наши усатые и хвостатые «детки» отличаются от реальных детей? Исключительно нашим отношением к ним? В отличие от дамы с котенком – образ женщины с ребенком на руках априори окружен ореолом святости. И конечно, каждая мать, выносившая, родившая и вскармливающая день за днем персональное чудо, не сомневается, что чадо любит ее. Она наблюдает, как младенец начинает ее узнавать, улыбаться ей и тянет к ней ручки, заливаться плачем, когда ее нет и успокаиваться у нее на груди… Вот только, разве все это не та же зависимость от доброго, теплого, богоподобного существа, которое кормит тебя, нежит, пытается решить все твои проблемы? Разве крик ребенка – не тот же страх потери? И разве в итоге мы имеем не тот же вопрос: зависимость порождает любовь? Или зависимость – и есть настоящая любовь, и ни люди, ни кошки не умеют любить иначе?